– Еще что-нибудь, миссис Фрост?
– Пожалуйста, выполните мою просьбу, – сказала она слегка дрожащим голосом, глядя на огонь. – Скажите констеблю, что мой муж убил мистера Селера.
– Да, мадам, – равнодушно ответил дворецкий.
Джозефина повернулась спиной к огню. Ее карие глаза могли менять оттенок от серого до зеленого. Но ей не нужно было смотреться в зеркало, чтобы понять – сейчас в них отражается огонь. Она одинока и уязвима. Марко Селер мертв, ее муж – безумный убийца… ей не к кому обратиться. И тут она вспомнила о Престоне Уайтвее.
Да, вот кто ее защитит.
– Еще одно, – сказала она дворецкому, когда тот уже собрался уходить. – Пошлите телеграмму мистеру Престону Уайтвею в «Сан-Франциско инквайерер». Сообщите, что я навещу его на следующей неделе.
Исаак Белл, старший дознаватель «Детективного агентства Ван Дорна», с ревом пронесся по сан-францисской Маркет-стрит на своем мощном красном гоночном «Локомобиле» с полностью открытым выхлопным отверстием. Белл, стройный рослый мужчина тридцати лет, с густыми отливающими золотом усами и тщательно причесанными светлыми волосами, был в безупречном белом костюме и белой шляпе с широкими полями.
Во время езды его тщательно начищенные ботинки редко жали на тормоза, этот знаменитый своей неэффективностью придаток «Локомобиля». Длинные руки и пальцы водителя проворно перемещались от ограничителя к переключателю скоростей. Его глаза, обычно привлекательного фиолетово-голубого цвета, сейчас потемнели от сосредоточенности. Выражение упрямой решительности смягчала улыбка чистой радости от головокружительной скорости, с которой он обгонял трамваи, грузовики, запряженные лошадьми повозки, мотоциклы и не столь быстрые автомобили.
Обитое красной кожей пассажирское кресло занимал босс Белла – Джозеф Ван Дорн.
Этого могучего храбреца с рыжими бакенбардами, основателя всеамериканского национального агентства, опасались на всем континенте, справедливо считая его бичом преступников. Но, когда Белл нацелил свое большое авто в узкий затор между фургоном угольщика и грузовиком «Бьюик», нагруженным банками с керосином и бензином-растворителем, Ван Дорн побледнел.
– Мы успеваем вовремя, – заметил Ван Дорн. – Даже чуть раньше.
Исаак Белл его словно не слышал.
Ван Дорн с облегчением увидел впереди их цель – двадцатиэтажное здание газеты «Сан-Франциско инквайерер», штаб огромной газетной империи Престона Уайтвея.
– Только посмотри! – воскликнул Ван Дорн, перекрывая рев мотора.
На верху здания огромный желтый рекламный плакат буквами в ярд величиной сообщал, что на средства газет Уайтвея будет устроена:
ВОЗДУШНАЯ ГОНКА УАЙТВЕЯ ОТ АТЛАНТИЧЕСКОГО ДО ТИХОГО ОКЕАНА ЧЕРЕЗ ВСЮ СТРАНУ
Кубок Уайтвея и 50 тысяч долларов получит первый летчик, который пролетит через всю Америку за 50 дней
– Замечательно трудная задача! – крикнул в ответ Белл, не отрывая взгляда от заполненной экипажами улицы.
Исаака Белла зачаровывали летательные аппараты. Желая когда-нибудь купить лучший аэроплан, он с глубоким интересом следил за их быстрым совершенствованием. В последние два года было сделано множество изобретений и усовершенствований, и появлялись все новые и более совершенные аэропланы: «Райт-Флаер III», «Июньский жук», «Серебряная стрела» с рамой из бамбука, французские «Вуазен» и «Антуанетта» с моторами V-8 со скоростных катеров, маленькая «Демуазель» Сантос-Дюмона, «Блерио», преодолевший Ла-Манш, «Кертис-Пушер», «Сигнал Кор» Райта, «Фарман III» и моноплан Селера с проволочным креплением.
