Паркер учила девушек и сугубо мужским занятиям: как постоять за себя с оружием в руках, а иногда и без него. Особое внимание уделялось и мореходному делу. С какой радостью ученицы забирались на ее старый ялик и плавали по очереди на озере Девы! Воспитанницы были преданы ей всей душой – большая часть из них в итоге оказалась готовой даже рискнуть собственными жизнями и отправиться с наставницей в опаснейшее приключение по морю.
Годы шли, и Элизабет все чаще вспоминала о пирате Блэквуде и его сокровищах. Кем он был? Откуда пришел? Отец рассказывал, что их предками были суровые пикты, которые пугали захватчиков своим диким и неукротимым нравом. «Если пикты совершали ритуал боевого раскраса, то они, будь то мужчины или женщины, превращались в безжалостных убийц и преследовали римлян до тех пор, пока не убивали их или же сами не были убитыми», – рассказывал ей сэр Ричард. «Как жаль, что я не родилась в то время, и мне приходится поступать совсем не так, как хотелось бы», – с отчаянием думала его рыжеволосая дочь, стараясь найти всевозможные книги о пиктах и других древних племенах.
Наверное, одноглазый пират бороздил океаны, отнимал золото и был невероятно свободен! Но почему же он решил спрятать золото именно на острове Рука Титана? И сколько там этого золота? И отчего же, ну, отчего же ее отец не отправился по следам Старого Блэквуда и не взял ее с собой вместо того, чтобы выдать замуж за никчемного сопляка!
Но получить ответ на эти вопросы Элизабет не удалось: вскоре адмирал сэр Ричард Блэквуд умер после продолжительной болезни сердца. Он покинул этот мир, будучи дома, в своей постели, и до самого последнего вздоха любимая дочь, сидевшая рядом, сжимала его руку.
Альберт Паркер переминался с ноги на ногу у дверей, ведущих в украшенный плетеным кельтским орнаментом кабинет жены, ранее бывший кабинетом сэра Ричарда. После недавней смерти отца она проводила там все свободное время, и никто не осмеливался ее беспокоить. Войдя наконец в просторную комнату, Альберт неожиданно застал там своих старых знакомых, которым задолжал огромное количество денег. Альберт содрогнулся, увидев пепельно-серое, искаженное гневом лицо жены. Вся ее ненависть и боль готовы были вот-вот вырваться наружу. Гости поспешили ретироваться, тогда как Альберту вдруг стало действительно страшно оставаться с супругой наедине. И боялся он не зря.
«Ты пустил нас всех по миру! Картежник, идиот, пьяница!.. Если через полгода мы не выплатим твои долги, земля моих предков и наш дом пойдут в уплату, а мы сами будем попрошайничать! Я убью тебя, ничтожество!..» – кричала Элизабет, размахивая серебряным ножиком для бумаг, который она в гневе схватила со стола. Альберт испуганно убежал, сбив с ног леди Софи де Вер, внимание которой привлекла ссора в кабинете.
Элизабет упала на стоящую рядом софу и разрыдалась. Софи крепко обняла несчастную кузину, которую разорил собственный муж, и та обняла ее в ответ, потому что здесь и сейчас, среди обманщиков и врагов, леди Софи оставалась той самой единственной ниточкой, которая соединяла Элизабет со счастливым прошлым. Сжимая де Вер в объятиях, она одновременно обнимала мать, отца и навсегда потерянную для нее Мэйбл.
«Неужели нет никакого средства, Лиз, чтобы достать нужную сумму денег?» – сокрушенно качала головой Софи.
