Ярослав, оставшись один на один с полководцем, вступился за турчанку:
– Ваше высокоблагородие! Разрешите обратиться?
Командир жестом позволил говорить.
– Содеянное несоизмеримо наказанию. Девчонка – явно не боец. Разумнее наказать – шугануть ее кнутом, или шпицрутеном, на худой конец арестовать на какое-то время, да отпустить, когда наступление пройдет дальше. Но убивать-то зачем?!
Но комполка аргументы не интересовали:
– Странно слышать от вас такое, капитан! И вдвойне прискорбно, что нужно объясняться! Из жажды мести, она вполне может примкнуть к врагу. Она бралась за оружие, научиться правильно им владеть – дело не хитрое. Я отдал приказ расстрелять ее! Обсуждения закончены, извольте исполнять.
– Но помилуйте! Ее ведь тоже можно понять!
– Смеете перечить? Или у вас проблемы с исполнением приказов?!
– Никак нет… – процедил сквозь зубы Ярослав.
– Исполняйте!
Ярослав козырнул и вышел. Приказ должен быть исполнен. Ярославу, пришлось пойти в карцер и распорядиться. Тот диалог надолго остался в его памяти:
– …Сержант Викторов.
– Капитан! – встав по стойке ответил Викторов.
– Принимайте командование для приведения распоряжения о казни в исполнение…
– Никак нет…
– Что?
– Никак нет! Ярослав Владимирович… Не приму! – ответил Викторов все также стоя по стойке смирно и смотря перед собой.
Ярослав схватил, отвел Александра в сторону и сказал:
– Романтик, ты сдурел? Субординацию нарушаешь?! Это приказ командира полка!
– Ну раз мы на «ты» … Слава… Именно выполняя такие вот приказы… – он отвел взгляд в сторону девушки и, посмотрев в глаза Ярославу, добавил: – Я был рядом и все видел… Скажи, чем мы отличаемся от османов?
– Тем, что воюем за свою землю и родных, за родину, за правое дело, Саша! Не мне тебе объяснять, мы почти с первых дней битв вместе и оба знаем это!
– Но мы сейчас уже на их земле! И конкретно она не шла на нас войной, а просто защищала своих, как защищали мы своих!
– Мы солдаты, Саша!..
– …а еще мы люди, Слава! Русские люди! А не варвары и звери! У нас есть принципы, честь и совесть. Вот против варваров и бесславных ублюдков я костьми лягу! Но не против женщин и детей, чьих бы кровей они ни были!
– Ты ведь понимаешь, что за мятеж тебя ждет?! Участь дезертира! Ты этого хочешь?
– Будь по сему! Раз так, тогда… стреляй! Или достань саблю и руби прямо сейчас! Я даже защищаться не буду! – твердо сказал Викторов, – Я собираюсь уйти и забрать ее с собой!
– Саша, ты мне как брат, неужели ты переметнешься к врагам?
– Нет! К врагам – никогда! Я обещал ей… что все будет хорошо! Если это будет значить, что нас обоих расстреляют… Я уже сказал – будь по сему! Я не буду участвовать в терроре и убийстве на потеху высокому начальнику, который, как сопляк, не может от бабы защититься! Им бы все только в дуэли играть, да людей давить, как тараканов!
– И ты пожертвуешь?.. Дружбой, солдатской верностью, Родиной, всем?.. Ради кого? Ради девки?
– Ради любви и сострадания!
– Да какая любовь, Саша??? Очнись!!! Война идет!!! Какая, на хрен, любовь? – сорвался на крик Ярослав схватив друга за плечи.
– Самая настоящая! – спокойно ответил Викторов, – На войне любви нет места… но нет места более верного для проявления любви, чем война! Ты не понимаешь этого сейчас, но еще поймешь, надеюсь! И что такое любовь, и какова она на вкус, и где ее можно найти, и на что ради нее можно пойти… Зверем ты никогда не был.
