– Ладно, может, это я себя накручиваю. Меня тогда не было дома и не могу знать все на самом деле, – я отвернулась к окну, а Эйден заговорил:
– Если не секрет, где ты была? – мы свернули на другую улицу и сразу заехали на парковку небольшого кафе.
– Это не важно, – рассказывать о том, что я лежала в больнице около шести месяцев, а три из них в коме, не хотелось.
Тот отрезок времени был непонятным; он поделил мою жизнь на «до» и «после», потому что я до сих пор не могу вспомнить некоторые моменты своей жизни, хотя все врачи говорили, что все придёт в норму. Тогда мне было четырнадцать лет, и естественно, мне хотелось попробовать все, что делает детвора в детстве. Я очень часто убегала с друзьями на пустырь за старой фермой, там проводили гонки на байках.
Это было потрясающим шоу, которое устраивали те взрослые дяди, как мне тогда казалось. Мне очень хотелось попробовать сесть в седло и прокатиться, расставляя руки в разные стороны, но кто бы мог катать нас? Все только выгоняли оттуда, чтобы поменьше смотрели на эти бои без правил. Нас ругали родители за то, что постоянно сбегали туда, но я была бы не я, если не попробую то, что хочу. Я попробовала… почти.
Я точно не помню всех подробностей, но одним вечером у меня удалось прорваться через забор, чтобы посмотреть гонку. Я сидела на крыше старого амбара, наблюдая, как железные кони, нарезали круги по довольно-таки большой трассе. Что самое главное и интересное, я помню имена своих друзей, которые поднялись ко мне чуть позже, но их лица размыты. Я не помню до сих пор, как и когда я с ними познакомилась, ни одних эмоции, хотя воспоминания всплывают в голове счастливые. Смех, крики и радость в них есть. Мы тогда радовались особенно громко, и было плевать, что нас услышат. Это спустя время, я поняла одно, что от каждого круга одного из участников мое сердце замирало. Кто это был? Я знала его или её? Все, что я помню, мне очень хотелось попросить того человека, обязательно прокатить меня, и я знала, что он или она не откажет.
Вот только ничего не получилось, потому что я сорвалась с крыши того амбара, когда увидела, как байк знакомого мне человека сошел с трассы, и его перевернуло. Всё. Дикая боль была во всем теле, а особенно спина, которая пострадала больше всего. На ней до сих пор следы от старых гвоздей и железных прутьев. Я не знаю, кто и когда доставил меня в больницу, а очнувшись, за окном прошло уже полгода. До сих пор меня мучают те воспоминания, словно, кажется, что я упускаю что-то важное.
После того происшествия, где мне крупно повезло, и я осталась живой, мама и папа не поднимали этот вопрос. Друзья, с которыми я общалась, изменились, а я старалась опять научиться жить, с новыми ощущениями.
– Хорошо, я понял тебя, – кивнул Эйден.
– Спасибо, что подвёз, – я открыла дверь. – Пока.
– Увидимся дома.
Я выбралась наружу и, обнимая ноутбук, направилась к одноэтажному кафе. Открывая дверь, вдохнула запах свежего кофе и выпечки. Внутри по левую и правую сторону были столики и парочка людей за стойкой. Я свернула влево и подошла к самому последнему столику, мягкие красные диванчики стояли друг напротив друга, а с окошка светило солнце. Когда я разместилась и включила ноутбук, опять обратила внимание на листы, исписанные Лэнсом; он даже указал мои ошибки, и теперь мне стало все понятно.
– Здравствуйте, что-нибудь закажите? – около меня появилась девушка примерно моего возраста. Светлые волосы были уложены в высокий хвостик, ее приветливый взгляд вызвал во мне улыбку, и я кивнула.
