В этом отрывке Михали Афанасьевич описал свое собственное рождение – рождение Булгакова-драматурга. Оно было странным, причудливым, маловероятным, и в то же время необыкновенно точным психологически.
Так рождаются не только драматурги, но и зрители, только вместо маленькой освещенной коробочки-камеры, в которой движутся и говорят крошечные человечки, – сцена тетра. Она еще закрыта, но когда в зале погаснет свет и тяжелые малиновые волны занавеса раздвинутся, открывая декорации, сердце начинающего театрала забьется учащенно-радостно в ожидании чего-то необыкновенного, иного, с чем он еще никогда не сталкивался.
Настоящий профессиональный театр я увидел очень давно. Пятнадцатилетним мальчишкой я приехал из сибирской деревни в огромный город Иркутск. Нечего и говорить, что при первом знакомстве Иркутск показался мне поистине сказочным, недаром у него есть второе имя – «жемчужина Восточной Сибири».
В старой части Иркутска – неповторимые архитектурные ансамбли Драматического театры и Театра музыкальной комедии, нарядное здание в мавританском стиле – краеведческий музей, домик декабриста Трубецкого и, конечно, Ангара, непохожая ни на одну реку мира.
Первым спектаклем, который я посмотрел в иркутском драматическом театре, стал гоголевский «Ревизор». Я не смогу в точности описать, что со мной происходило во время представления, однако мои соседи – пожилая семейная пара – неодобрительно поглядывали в мою сторону. Видимо, я слишком бурно выражал свои эмоции – смеялся громче, чем положено, аплодировал дольше всех, пока не закрылся занавес…В общежитие студенческого городка я возвращался поздно, когда уже стояла прохладная осенняя ночь. Мое тогдашнее состояние можно определить как восторженно-бурное, даже идиотическое. Необъяснимый подъем владел мною: я корчил рожи, воображая себя главным героем, жестикулировал, говорил какое-то нелепости…Хорошо, что улицы в тот поздний час были уже пустыми и некому было наблюдать мое в высшей степени странное поведение.
Театр входил в мою жизнь, я почувствовал это. И уже позже, когда я работал, посещение театра всегда для меня было праздником. А бывая в командировке в других городах, всегда посещал местные драмтеатры, показатель, что был твердо убежден: театр – лицо города, показатель его духовного уровня. Кроме того, в любом, даже самом маленьком провинциальном театре всегда найдется то, что достойно удивления и уважения.
Иркутский драматический театр появился в 1850 году, когда генерал-губернатор Николай Муравьев-Амурский, большой театрал, уговорил труппу странствующих актеров остаться в городе и поработать несколько сезонов. Первые спектакли актеры давали в Благородном собрании, а через год завершилось строительство здания театра, которое торжественно открылось постановкой пьесы Николая Полевого «Русский человек добро помнит».
Разумеется, первое здание было деревянным и просуществовало недолго – сгорело. Такая же участь постигла и несколько других театральных зданий, пока в феврале 1893 года в Петербургском обществе архитекторов не был объявлен конкурс проектов нового драматического театра в Иркутске. Из тридцати четырех представленных работ лучшим был признан проект профессора архитектуры Виктора Шретера.
Современники считали иркутский театр лучшей постройкой этого типа в России, настоящей архитектурой жемчужиной. Здание поражало не только убранством зала, но и совершеннейшей акустикой. В 1995 году театру был присвоен статус памятника исторического и культурного наследия федерального значения.
