Горько-своевременные мысли. Что будет с Россией? - страница 8

Первым в новую эпоху серьезным испытанием для национального единства стали церковные реформы патриарха Никона и последовавшие за ними жестокие гонения на старообрядцев, когда весьма значительная часть населения не только оказалась пораженной в правах, но и, что самое худшее, выпала из общего культурно-бытового поля. На сложные диалектические отношения между православием и дохристианскими народными верованиями наложился еще один разлом.

Наиболее же значительные перемены произошли в начале XVIII века при Петре I, когда юноши из состоятельных и приближенных к царскому двору семей в немалом количестве отправились в страны Западной Европы с целью получения тамошнего передового образования и дальнейшего его применения в ходе вестернизационных реформ (подобные образовательные поездки имели место и до этого, в частности при отце Петра Алексее Михайловиче, но носили более локальный и спорадический характер). Несмотря на то что перед молодыми людьми ставилась задача овладеть в первую очередь научно-техническими знаниями, они поневоле приобщались к европейскому быту, морали, философии – и сравнение всего этого с отечественными аналогами зачастую казалось не в пользу последних.

В Россию студенты возвращались с твёрдым желанием изменить на европейский лад не только государственное управление и вооружённые силы, но и весь уклад бытия, и намерения эти вполне совпадали с намерением самого Петра. Главный же узел проблемы стал завязываться чуть позже, в царствование Анны Иоанновны, относившейся к верному ей милостью Божией народу бестрепетно и старавшейся окружать себя иноземцами и той частью элиты, которая из открытого дядей императрицы окна в Европу подхватила исключительно бездумное подражание тамошнему укладу жизни и поверхностный космополитизм; этих людей всё меньше интересовали проблемы обустройства страны, их вполне устраивал европейский вид окрестностей при взгляде из окна дворца. Таким образом, во второй раз за столетие, прошедшее после никонианских реформ, страна была подвергнута глобальному цивилизационному расколу, причём по большому счёту оба лагеря взаимно не расценивали друг друга как соотечественников. Тем не менее к концу века и к представителям разных слоёв правящей элиты всё больше приходит понимание того, что ради как блага России, так и банального благоденствия собственного класса требуются капитальные преобразования на всех этажах государства. Большие надежды возникли в ходе Отечественной войны 1812 года – казалось, общественный договор верхов и низов, ставший залогом победы над захватчиками, сподвигнет императора на его дальнейшее закрепление путём давно назревших реформ, имеющих целью достижения стабильной социальной гармонии.

Насколько эти надежды сбылись, можно судить по манифесту Александра I от 30 августа 1814 года «Об утверждении крестов для духовенства, а для воинства, дворянства и купечеству, медалей и о разных льготах и милостях», приуроченному к окончанию зарубежного похода русской армии. Вопреки распространённому заблуждению, о судьбе крестьянства там говорила не одна лишь фраза «Крестьяне, верный наш народ, да получат они мзду от бога» – ряд послаблений, льгот и привилегий всё же был предусмотрен. Однако даже при внимательном рассмотрении документа очевидно, что все обещанные преференции носили единовременный характер и коренным образом судьбу простолюдинов не меняли. Именно тогда у части дворянства, в ходе войны и зарубежного антинаполеоновского похода воочию увидевшего зарубежное мироустройство и пришедшего к выводу о его преимуществах относительно отечественных порядков, появилось мнение, что мирный эволюционный путь реформ невозможен. Это мнение в итоге привело к заговору декабристов и событиям 14 декабря 1825 года на Сенатской площади.