5. Последний цвет радуги
Они готовили ризотто с овощами, ее обязанностью было помыть и нарезать. Как ни странно, запах еды девушку не привлекал, как-то, даже, напротив. Аппетита не было, хотя уже сумерки накрывали поместье, а ее первый, и последний прием пищи был утром. Хорошо, что блюдо было уже почти готово, ей оставалось только помыть тарелки.
Где-то вдали, за окном, вновь стала выть несчастная собака, уже не первую ночь, и явно, не последнюю. В оконное стекло, видя свет, все время бились ночные бабочки, заставляя девушку вздрагивать и отвлекаться. Руки сморщились от воды, делая светлую кожу еще более светлой, и создавая неприятные ощущения. Поставив последнюю тарелку, Нона шумно выдохнула, повесила полотенце и вышла во мрачный, вечерний холл, в котором, как обычно, не было света.
Ступив на лестницу, она услышала шаги. Кто-то шел вниз. Внутри все напряглось, каждая клеточка ее тела чувствовала неладное, но здравый смысл перевесил, как обычно, и Сальровел продолжила подниматься вверх.
Между первым и вторым этажом показался темный силуэт. И два блестящих белых глаза. Насмехающихся и холодных. Девушка снова столкнулась взглядом со своим работодателем. После их сегодняшнего диалога это было самым неприятным совпадением из всех возможных, хотя совпадением ли?
Мужчина преградил ей путь. Лед снова проходит по спине, Нона столкнулась с ним взглядом, и не могла отвести свой. Холгард сделал короткий вдох и ухмыльнулся. Ее не просто смущала, или стыдила эта встреча… она пугала. Сейчас в его зрачках было что-то странное, незнакомое. Ненормально. Обычно он смотрел высокомерно и отстраненно… но не сейчас. Хозяин нагло и внимательно разглядывал свою горничную, фокусируя внимание на лице, на распахнутых, пустых, голубых глазах. Эти глаза удивляли. Что он в них видел? Страх? Отчаяние? Ему казалось, в них было что-то еще, и он стремился это рассмотреть. Или придумать, потому что хотел, чтобы было так.
Девушка нервно сглотнула и сдвинула брови. Рик ухмыльнулся еще шире, и поднес свое лицо к ее, вплотную, будто продолжал изучать его черты и выражение. Она отстранилась назад, и, все-таки, отвела взгляд. Щеки понемногу начинала покрывать сосудистая сетка, но, более, не от смущения, а от нервов. Нона очень сильно нервничала, настолько, что была готова разрыдаться прямо здесь. Но стоило быть сильной, сейчас, хотя бы ради себя.
Холгард заметил расползающийся по женскому лицу румянец, невольно усмехнулся и отпрянул. Он сам не заметил, как его дыхание участилось. Она... краснеет? Ему это нравилось, очень нравилось. Мужчина давно не чувствовал себя таким довольным. Обогнув девушку, он скрылся в нарастающей темноте, оставив ее на лестнице.
«Тебе еще не раз придется краснеть» - пронеслось в его голове, рот снова перекосила ухмылка, а тело напряглось, заставляя мышцы натягивать рубашку.
Сальровел, облегченно вздохнув, продолжила подниматься вверх по лестнице. Сердце билось с невероятной скоростью, отчего на коже выступили капли влаги. На ватных ногах она дошла до своей комнаты, вошла внутрь, и тут же легла на кровать. Мысли о странном взгляде шефа заполнили голову, ей казалось, что он вот-вот скажет что-то унизительное, или спросит, или вообще толкнет. Или…? Девушка взялась руками за голову. Не было смысла больше обманывать себя, так совсем не смотрят, если хотят унизить, скорее, если хотят… бросить вызов. Наказать. Но за что? Странное чувство сводило живот, и Нона легла на бок, пытаясь успокоиться и привести мысли в порядок.
