Серая облачность обволокла горы. – В ущелье моросит. Сыро, неуютно, полны таинства и мрачности тесные закоулки скал.
– Жуткое место! – нарушил молчание среди поднимающихся Александр Ткачев.
– Ты лишен романтизма, Толстый, здесь прекрасно! – защитил Чертову лестницу художник Александр Челаев и добавил: – Смотри как многолики расселины, обвалы, оползни, ступени, крепиды даже в холодном дождевом сиянии.
– Я знаю, Саша, ты больше всего любишь дождь, а я – солнце и ветер, веселье и тепло, а сейчас здесь промозгло и сыро! – упорствовал Ткачев.
Они подошли к скале, закрывающий выход па перевал. Тропка, как ниточка, обвила скальный утес. Здесь, на скале, год назад горноспасатели укрепили железный ящик, куда вложили толстый альбом. Такие ящики они установили во многих точках своего района: на вершинах гор, на туристских тропах, у могучих деревьев-великанов, на площадках, откуда открывались чудесные горные и морские дали.
Идею об установке железных ящиков, оберегающих книги от дождя и снега, привез Громов из Австрии. Там везде на альпийских вершинах стояли такие железные ящики с толстыми альбомами, куда восходители заносили свои имена и фамилия, время выхода и спуска с вершины, погодные условия. Подобные книги иногда помогали горноспасателям в поисках пропавших, но главное – спи несли на себе тяжесть автографов и впечатления, всегда наполнявшие сердца людей, ставших маленькими победителями в преодолении трудностей природы. Они писали фамилия и стихи, будто выплескивали свои эмоции, которые обычно малевали на скалах и крепостных стенах, или вырезая автографы на стволах деревьев. Тяжелый альбом, прикованный железной цепью, точно спасал первозданную красоту природы от человеческой глупости и варварства. Страницы горных альбомов собирали все эмоциональные нюансы – от восторгов до ужасов, от пошлости до хорошей поэзии. Редко кто проходил мимо и не оставлял пару строк с автографом.
– А вы знаете, сколько на Чертовой лестнице в рваное время побывало знаменитостей? – вдруг ко всем с вопросом обратился Ткачев.
– Нет, не читали И не слышали. Давай поведай нам, ведь это твоя специальность, так что посвящай нес в историю родного края, – ответил Федоркин, он любил слушать рассказы экскурсовода. И Ткачев перечислил фамилия кратко и без всяких комментариев:
– Когда еще по было Южного шоссе, построенного в девятнадцатом веке, Чертова лестница служила лучшим перевалом для путешественников, лежащим на западе Скалистого плато. Здесь прошли путешественники Паллас и Дюбуа де Монпере, генерал Раевский. Поднимался по Чертовой лестнице Александр Пушкин, держась за хвост лошади. Были Грибоедов и Жуковский, Иванин Бунин и Гарин-Михайловский, Валерий Брюсов, Скиталец – целое созвездие знаменитостей. Леся Украинка восторженно передала очарование в поэтических строках:
Красные скалы и сизые горы
Дико и грозно нависли над нами.
Это злых духов пещеры, затворы
Высятся под облаками.
Скалы до моря сползают грядою.
Чертовой лестницей их называют.
Демоны сходят по ним, а весною
Гулкие воды сбегают.
Ребята сидели на краю скал. Внизу застыла пропасть, будто остекленевшая от ночной прохлады. Скалы бурными волнами набегали па Чертову лестницу. Среди этого каменного хаоса, огибая каждый бугор и овраг, прижимаясь к самому подножью Скалистого плато, торопливо проскакивало под обрывами и утесами, с которых порой срывались камни, крутило и петляло Южное шоссе. Его асфальтированная лента блестела от ночной росы.
