– Прислушайтесь, – перебил ее Зефирка. – Сюда кто-то едет!
Макс схватил Киру за руку и потянул за собой. Кот следовал за ними, пропадая в тумане, из которого торчал только его пушистый хвост.
Спотыкаясь о камни, заросшие колючей травой, они перебрались через остатки развалившейся стены неизвестного здания и спрятались за ней.
– Могли не суетиться, – проговорила девочка. – В таком тумане все равно ничего не разглядишь.
– Мы не знаем, что это за мир и кто в нем обитает. Лучше проявить осторожность, – возразил Макс.
Манул сипло кашлянул.
– Согласен.
– Вот, опять! Слышите? – мальчик перешел на шепот. – Пригнитесь, а я буду наблюдать.
В подтверждение этих слов издалека донесся умеренный гул, который становился все громче по мере приближения к перекрестку. Раздавалось ритмичное постукивание, топот копыт и бряцанье металла. Макс чуть высунул голову из укрытия, уставившись на единственный источник света в этом сером мраке: черный фонарь обвивали мутные нити тумана, а рядом виднелся дорожный столб.
Гул нарастал, становился все настойчивее, вызывал определенные опасения. Неизвестно, кто скрывался там, за серой пеленой.
Кира раздраженно провела ладонью по лицу, вытирая его:
– Мерзкий туман, – сообщила она. – Липкий и неприятный. Я бы сейчас не отказалась от горячей ванны.
Кот фыркнул. Он и сам был недоволен тем, что его шерсть покрылась маслянистыми капельками, но скорее потерял бы один коготь, чем поддержал эту противную девчонку.
– Сюда кто-то едет, – сказал Макс. – Я вижу, как в плотном тумане движутся размытые тени и огни.
– Не нравится мне это, – вздохнул кот. – Мне-то спрятаться гораздо проще, чем вам.
Послышался низкий протяжный звук: трубили в рог. По дороге шествовала процессия, озаряемая светом зажженных факелов. Меняющиеся очертания тумана причудливо искажали фигуры, отчего трудно было понять, какого они размера и роста. Когда под черный фонарь ступила первая фигура, стало понятно, что это человек верхом на крупной лошади. За ними следовали другие всадники, а также бодрым шагом маршировали солдаты, неся пики наперевес.
Мальчик прищурился, пытаясь разобрать хоть что-нибудь из доносящихся разговоров, но лязг оружия и грузный топот не позволяли этого сделать.
Кире, видимо, надоело сидеть тихонько, и она присоединилась к наблюдению. Над каменной кладкой показалась вторая макушка.
– Кто это?
– Хотел бы я знать.
– Может, стоит спросить у них, как нам выбраться отсюда?
Манул ткнулся толстым боком о ногу мальчика и до подростков донесся его недовольный голос:
– Я бы не стал торопиться. У меня шерсть дыбом от того, что я чувствую.
– А что ты чувствуешь? – спросил Макс, не сводя глаз с процессии.
– Жаль, вы не способны этого ощутить. Но там кто угодно, но только не люди. И их очень много.
Мальчик с недоумением смотрел на движущиеся фигуры. Они были точь-в-точь, как взрослые мужчины в воинском облачении, хоть и старинном. Лошади казались обычными верховыми животными, которых используют множество столетий для подобных целей.
Что тут не так?
Размытые силуэты проплывали мимо каменных развалин, и тут Макс вспомнил, что на прощание сказал кучер. Он намекал, что людей здесь не так часто видят.
Тогда кто перед ними?
– Я все-таки настаиваю, чтобы мы тихонько сидели в своем укрытии и не вздумали высовываться, а уже тем более, приставать к этим… хм… существам с вопросами, – протянул Зефирка. – Доверимся моему кошачьему чутью.
