Губы Токалу Ска чуть дрогнули в намёке на улыбку.
– Не говори со мной так, будто меня двое, – сказал он, садясь к огню с противоположной от входа стороны.
Мишка кивнул, попутно силясь вспомнить, что он знал об индейских правилах вежливости. Кажется, когда в типи находятся взрослые воины, то мальчикам вроде него и женщинам у очага сидеть не полагается. Однако Татэлоуэ никуда не ушла. Мишка подумал и на всякий случай слегка отодвинулся от огня, хотя никто его не прогонял.
– Как ты угодил в реку? – спросил Токалу Ска. Видно, ему уже успели рассказать о мокром госте.
– Я переходил вброд, – ответил Мишка, – и упал. Только и всего.
– Зачем ты пришёл в наши земли?
– Я ищу собаку, – в который раз за сегодняшний день повторил Мишка и замолчал. Вопросы вождя звучали очень кратко и точно и ответов – Мишка это почувствовал – требовали таких же кратких и точных.
– Почему ты решил, что твоя собака здесь? – продолжал Токалу Ска.
– Мне это сказал мальчик из вашего племени. Я встретил его за рекой.
– Он назвал её собакой с неправильным хвостом, – прибавила Татэлоуэ и засмеялась. Токалу Ска тоже засмеялся, и Мишке показалось, что на секунду он даже перестал быть вождём индейцев, а сделался обычным человеком. Поэтому он решился спросить:
– Почему с неправильным? У Верного как раз правильный хвост.
– Да, – кивнул Токалу Ска, – для лайки у него правильный хвост. Но здесь нет лаек, и никто из нашего народа их никогда не видел.
Мишка удивлённо заморгал. Он никак не мог взять в толк, что это за люди. Когда он рассказывал Татэлоуэ про свои уроки математики с Василием Дмитриевичем, она, кажется, прекрасно его понимала. Сейчас вождь спокойно называет Верного лайкой, но при этом говорит, что его народ таких собак никогда не видел. И тот парень на лошади слово «лайка» услышал, как будто впервые. Так кто же они? Реконструкторы, тщательно соблюдающие свою игру? Или всё-таки… Любопытство плеснуло через край.
– А вы… вы правда настоящие индейцы? – осторожно спросил Мишка. И вновь почувствовал, как неуловимо изменился Токалу Ска.
– Посмотри на огонь, – велел он. – Огонь настоящий?
От очага тянуло приятным теплом и пахло дымом, когда дым попадал в глаза, они слезились по-настоящему.
– Да, – сказал Мишка.
– Одеяло, в которое ты завёрнут, настоящее? – снова спросил вождь.
– Да, – опять подтвердил Мишка, на всякий случай закутавшись поплотнее, хотя давно уже согрелся.
– А ты настоящий? – прозвучал следующий вопрос, и Мишка растерялся. Наверное, надо было ответить «да», но он вдруг засомневался. Что, если это всё – сон? Мишка ущипнул себя за руку. Ущипнул честно и ойкнул от боли.
– Вроде бы настоящий… – неуверенно сказал он.
– Вроде бы? Прежде, чем задавать мне такой вопрос, ответь на него сам, – медленно произнёс вождь, и Мишка виновато потупился. Кажется, он сделал что-то очень неправильное. Вдруг теперь Токалу Ска рассердится и выгонит его? Однако вождь спокойно продолжил:
– Я отдал твою собаку в типи брата Татэлоуэ, подарил его сыну.
– Винона, – позвала Татэлоуэ, и девчонка появилась откуда-то из глубины типи. Мишка даже не заметил, когда она успела проскользнуть внутрь. – Винона, приведи сюда Мáто.
Девчонка кивнула и убежала. Спустя несколько минут она вернулась.
– Мато нет. Он уехал вниз по реке с другими мальчиками. Собака была с ним.
Татэлоуэ вопросительно посмотрела на мужа. Тот кивнул.
– Мы не будем их ждать, мы поедем следом. Всё равно Город в той стороне.
