Наконец-то зайдя в безопасные стены квартиры, мы вздохнули свободнее. Поведение Тома в вылазке, в целом, меня порадовало. Окинув своего спутника удовлетворённым взглядом, я, кряхтя, с трудом потянула за лямки растолстевшего рюкзака в попытке снять его, не запутавшись в ремнях.
– Давай, я тебе помогу, – поспешно перехватил сумку англичанин.
На моих плечах спасительно полегчало.
– Спасибо. Как на счёт того, чтобы поесть? – формально спросила я, стягивая с шеи жёсткий ремень автомата и приставляя оружие к стене возле входной двери.
– Мой желудок начал переваривать сам себя ещё несколько часов назад, – полушутя заметил мужчина.
Зайдя на кухню, Том поставил рюкзак на стол, предоставив его на моё растерзание и я, скинув куртку, тут же накинулась на свою сокровищницу. Я была очень довольна содержимым. На столе выросла небольшая стопка рожков для автомата, парочка гранат и прочая «снедь», приятная моему взору.
Томас наблюдал за моим ажиотажем, безучастно подперев щёку. Выглядел он весьма тривиально, немного устало и потрёпанно, уже прекрасно вписываясь в окружающую нас обстановку.
– Что ребёнку ещё для счастья надо… – философски подытожил он, спустя несколько минут молчания.
– Ну, – не отвлекаясь от содержимого рюкзака, улыбнулась я. – Этого достаточно, чтобы компенсировать некоторый дефицит в моей жизни.
– Дефицит чего? – заинтригованно уточнил Стенсбери, расползаясь в двусмысленной улыбке.
Если бы я умела прожигать взглядом, в голове этого англичашки сейчас бы возникло два сквозных отверстия.
– Например, горячего… чая, – парировала я, со стуком доставая найденную в салоне автомобиля газовую горелку.
Том рассмеялся. Машинально облизнув губы, он неспешно соединил перед собой пальцы рук и добавил:
– На мой взгляд, для девочки обычно не характерно ТАК интересоваться оружием, – Томас невинно пожал плечами. – А у тебя прямо маниакальный блеск в глазах при виде…
– Стенсбери, – мои щёки тут же бескомпромиссно вспыхнули. – На что ты намекаешь?
– Признайся, у тебя комплексы, – горячо сочувствующе прошептал Том, словно беседуя с душевно больной.
– Ах, ты ж Фрейд недоделанный… – отставив рюкзак в сторону, я упёрла руки в бока и грозно нависла над нарушителем моего душевного равновесия.
Я видела, как этот наглец жмурится в беззвучном смехе, прикрываясь своими чёртовыми руками. Хотелось взять что-нибудь потяжелее, и обрушить это на голову этому уникуму. Но живой водитель Уазика мне был дороже моих собственных амбиций, поэтому я ограничилась взятием этого… хорошего человека за ухо.
– Эй! – Том, явно не ожидавший такого поворота событий удивлённо таращился на меня, не в силах повернуть голову и всё продолжая, зараза такая, смеяться.
– Дёрнешься – и будешь как Винсент Ван Гог! – предупредила я.
– Ау! – Том вцепился в мою руку в попытке вырваться. – Я против физического насилия!
– Ну, что ж, дорогой, считай, тебе не повезло! – тягала я его из стороны в сторону за ухо, с нескрываемым удовольствием. – Я скора на физическую расправу.
– Знаешь, а мне нравится, когда ты называешь меня «дорогой», – он с надеждой на милость посмотрел на меня исподлобья.
– Ну, не дёшево ты моим нервам обходишься – что правда, то правда! – ехидно заметила я.
Ни прошло и минуты, как он оставил тщетные попытки высвободиться, перестал гаденько хихикать и лишь жалостливо смотрел на меня, сдвинув брови:
– Тин, отпусти…
