Пожалуй, это было именно то, для чего она подходила к нему. Уверенный ответ, со сквозящей в словах мудростью, но без конкретики. Именно такими и должны быть ответы ведуна, как казалось девушке. Она посмотрела в тёмно-зелёные глаза и доверительно спросила:
- Ты поможешь нам… потом, когда надо будет идти дальше?
- Нет, Алина, - покачал он головой. - Моё место здесь. Я давно уже не чародей и не маг… я лишь ведун, что взаимодействует с силами природы. Я забочусь об этих местах, а они – обо мне. Я не принесу вам пользы, и сильно ослабею, покинув свои владения. Буду лишь обузой. Так что не уговаривай, я не соглашусь пойти с вами…
Алина не ответила, продолжая сидеть рядом с Аттиз Иром.
- Всё будет хорошо, - заверил он, посмотрев на её профиль.
Девушка кивнула, не глядя на собеседника, а устремив взгляд на небо, на котором начинал полыхать закат.
35. 35
Алина спала и даже видела красивые сны, пока не услышала, что кто-то ходит около её палатки. Это тревожило её не очень сильно, поскольку в этом обособленном зелёном мирке с мягким жёлтым светом просто не могло случиться ничего плохого. Её ощущения были схожими с тем, что она испытывала дома, сидя у батареи с горячим глинтвейном в бокале, когда за окном неистово завывала февральская метель. Защищённость и упоительное чувство, что там, за стеной, какая-то непогода или, в данном случае, какое-то существо. Но всё это снаружи, словно в недосягаемом, другом измерении. А в шатре так надёжно…
Однако чувство защищённости испарилось вмиг, стоило стеблям вьюна зашевелиться. Рука девушки потянулась к складному ножику, что лежал в кармане. Сердце у девушки сжалось, и она готова была закричать, но вовремя узнала обожжённые пальцы, отодвигающие вьющиеся растения.
- Привет… - неуверенно начал Лёша, глядя на растерянную девушку, с ужасом смотрящую на него. – Я не хотел пугать тебя… - попытался объяснить он. - Просто зашёл… не спалось как-то… - она упорно молчала, и он спросил: - Мне уйти?
Алина перевела дух, немного успокаиваясь и поудобнее усаживаясь на кровати. Надо будет где-то раздобыть нож с выкидным механизмом, а то раскладывать больно долго. Подумав, что надо не забыть про эту мысль, девушка остановила собравшегося покинуть шатёр мужчину:
- Нет, не уходи. Ты всё равно разбудил меня… - вздохнула она и спросила прямо, поскольку спросонья была не в состоянии подбирать слова: – Тебе страшно узнать правду, да?
- Да… - кивнул он, подходя к Алине и присаживаясь на край кровати. – Мне страшно узнать правду и… я не могу знать, как это отразится на мне…
Алина зевнула, прикрывая рот ладошкой и поёжилась.
- Знаешь, мне тоже страшно… - призналась она и попросила: - Сядь ближе… Как знать, может, я потеряю тебя с первой звёздной ночью?
Этот риторический вопрос прозвучал двусмысленно, но Лёша не решился уточнить, что она имела в виду: что она боится того, что он станет ей неприятен, или того, что он изменит своё отношение к ней. Он пересел ближе к ней.
- Я боюсь… - решила уточнить она. – …что то, что ты вспомнишь, изменит тебя…
- Прости, мне нечего сказать тебе, чтобы успокоить… - он нервно потёр переносицу, принимая решение высказать вслух своё обещание. - Могу лишь дать слово, что всё тебе расскажу… и не обижусь на любое твоё решение… потому что не уверен, что ты захочешь остаться… моим… другом…
- Я захочу остаться твоим другом, – уверенно и безапелляционно заявила Алина. – Ты сам говорил, что прошлое не имеет значения. И для меня ты будешь тем, кем ты есть сейчас, независимо от того, что ты вспомнишь… Кентский говорил, что есть вещи, которые ты никогда никому не расскажешь…
