– И что?
– А ничего. Дураков нет на такую улицу соваться.
– Почему?
– Потому, что так не может быть. А если есть, то это может быть смертельно опасно.
– Может, это просто хроноаномалия?
– Может быть. Только на своей шкуре проверять пока охотников нет.
Слепыши резвились до самого вечера, не собираясь никуда уходить. А куда торопиться, когда здесь настоящий рай. Пищи вдоволь. Чего ещё желать? Сталкеры сидели в квартире, наблюдая, как на Город ложатся сумерки и на чём свет костерили слепышей. По темноте идти было нельзя и, хочешь, не хочешь, пришлось организовывать ночёвку здесь. В дальней комнате развели небольшой костерок, подогрели консервные банки с кашей и сели ужинать под грызню слепышей за окном.
Утром, проснувшись, Пингвин увидел Хрома, что-то внимательно рассматривающего на карте.
– Доброе утро, – поздоровался щёголь.
– И тебе не хворать, – буркнул в ответ сталкер, не отрываясь от карты.
– А где Сержант?
– На разведку пошёл. Сейчас проверит, далеко ли слепые псы убежали, или где-то поблизости крутятся. Они обыкновение имеют часть пищи прятать. А потом возвращаются, чтобы ещё подкрепиться. Если всё нормально, пойдём. Так что давай быстрее завтракай и готовься.
– Как пойдём сегодня?
– Да вот, сижу, маршрут прикидываю. Там впереди детский сад будет. Если справа обходить, там прямой путь к перекрёстку. Не нравятся мне эти перекрёстки.
– А если слева?
– А слева мы через суд пройдём и мимо РОВД. А там, под крышей любят вороны сидеть.
– Да. Дилемма. И что решил?
– Слева обходим.
– А вороны?
– Они не всегда там. Это просто одно из их излюбленных мест. Может, повезёт.
– Ты там ходил уже?
– Нет. Отметки на карте. Она, правда, давно не обновлялась, но, в целом, неплохо информирует. Да ещё и по пути возле суда парочка старых аномалий. Может, ещё и арты обломятся.
В комнату ввалился довольный Сержант.
– Всё, убежали собачки. Путь свободен.
– Сейчас, позавтракает Пингвин и пойдём.
Вышли где-то через полчаса и Хром сразу задал довольно высокий темп передвижения. Прошли через двор, обошли детскую шведскую стенку, перекрученную мясорубкой, свернули за угол и упёрлись в детский сад. Забор, когда-то огораживающий территорию, почти весь растащили. Только неподалёку виднелась одна секция, на которой искрилась электра. Сержант проверил аномалию, но артефакта там не оказалось.
– А почему напрямую через детсад нельзя? – поинтересовался Пингвин.
– Дурное место. Говорят, во время войны по нему какой-то химией долбанули. Детей погибло много. С тех пор там детские голоса слышны. Я о нём давно уже слышал. Не ходит туда никто. Нам налево.
Вскоре показалось здание суда, прямо перед входом, в который, мелко над самой землёй подрагивала пыль. Хром сверился с детектором аномалий и осторожным шагом направился к ловушке.
– Заметил что-нибудь? – поинтересовался Сержант.
– Ага. Вон, в правом углу. Видишь?
– Ух ты! Ракушка! Живём!
– Подожди радоваться. Её ещё вытащить надо.
– Вытащим.
Хром подобрал палку и стал осторожно, сбоку, тянуться к артефакту.
– Эх! Неудобно. И не зайти отсюда.
– Дай я, у меня руки подлиннее.
– Держи. И осторожней.
Сержант уже почти добрался до арта, когда рука его слегка дрогнула, и мощный гравитационный удар вырвал из руки палку и зашвырнул её далеко в небо.
– Растяпа! Говорил же, осторожнее. Иди теперь, ищи новую палку.
Недовольно бурча что-то под нос, Сержант отошёл и вернулся с двумя палками. Отложив одну, он принялся второй тянуться к артефакту. На этот раз всё получилось и из аномалии выкатился пёстрый камешек, причудливо перекрученный на манер раковины моллюска.
