– Помнишь, в Москве, когда мы гуляли в Тёплом Стане, – начала Лиза, – ты сказал, что больше не хочешь приезжать сюда на лето?
Лёша пожал плечами.
– Я не фанат моря.
«А помимо моря? – подумала Лиза, пока они переходили дорогу, окаймлённую алыми бордюрами. – В Керчи мы видимся чаще, чем в Москве: плюс маленького города». Она хотела услышать от Лёши, что для него это тоже важно.
– Так ты правда мог не приехать? И пропустить классное лето?
– Такое, как прошлое? Когда Дима укатил за границу, а ты сбегала плакать за трубы у Стекольного комбината?
– Всего раз.
Несправедливо упрекать её в слабости, ведь она старалась держаться изо всех сил.
– И мне потом тебя искать.
Лиза подняла на друга глаза, ища признаки эмоций на его непроницаемом лице. Может, хватит бросаться словами? Хватит играть с её чувствами? «Скажи, о чём думаешь, – взмолилась она, – а то ведь я снова решу, что тебе небезразлична».
«Замолчал?» Объект её наблюдения напустил на себя самый беспечный вид. «Когда-нибудь я наберусь смелости и спрошу прямо. Но сегодня мне нужна хотя бы дружба».
Они зашли в Центральную городскую библиотеку имени Белинского, которая размещалась на первом этаже добротного углового дома. Прямо посреди тенистого холла начинался спуск в подвал, похожий на горловину подземного перехода. Напротив главного крыльца были ещё одни двери, ведущие во двор дома. Через них ветер проскальзывал в коридор, по бокам которого вереницей тянулись служебные кабинеты, и мчался до тупиковой комнаты, где хранился основной фонд. Там искать было нечего, потому они сразу повернули в читальный зал по правую руку от входа.
Они прошли сквозь золотисто-зелёные советские шторы к деревянному столу, за которым сидела женщина в летах. Завидев посетителей, библиотекарша оторвалась от заполнения документов, её крупные серьги-подвески затрещали, когда она поднялась со своего места.
– Вам помочь?
– Да, мы… – Лёша сунул было два пальца в карман, к своей находке, но передумал, – ищем информацию о древних монетах. Того времени, когда на месте Керчи был греческий город Пантикапей.
Женщина секунд на десять задумалась, потом встала и вышла из-за стойки.
– Сперва я хотела сказать вам вернуться завтра. На поиск нужных книг уходит время. Но я уже знаю, что вам посоветовать.
Библиотекарша машинально придвинула к столу стоящий криво стул и засеменила в сторону другого кабинета. Она выглядела взволнованной: шла неловко, будто на ходулях, её юбка перекрутилась.
Лиза проводила её глазами: в дальней половине комнаты, у второй двери, рядами стояли общественные компьютеры. За столами было на удивление людно, некоторые посетители отвлеклись от дел и украдкой поглядывали на них с Лёшей. Спустя минуту-другую библиотекарша вернулась с тонкой брошюрой.
– Думаю, здесь вы найдёте всё, что нужно. Но я поищу ещё.
Поблагодарив за помощь и записав буклет на абонемент, они устроились за столом рядом с выходом. Читать, в общем-то, было немного: тридцать страниц, авторы Туровский и Ступко, «Монеты античных городов Крыма».
Нетерпеливо листая предисловие, Лёша остановился на шестой странице, где в центре, под пятым номером, находилась иллюстрация – монета почти как у него, но серебряная. Правда, здесь цветок ютился лишь на четверти реверса, а рядом были отчеканены буквы: ПАN.
– Пантикапей! – догадалась Лиза.
Когда Крым вернулся в состав России, Керчь переняла у Дербента звание самого древнего города страны. Её история длиной в двадцать шесть веков началась с греческих переселенцев, которые в поисках лучшей доли переплыли Чёрное море и основали на его берегу полис. Он назывался Пантикапей, что на таврском значит «холм у пролива».
