– Наливать, южанин? – связной наполнил стакан самогоном и прищурился, глядя на Фицроя.
– Нет, спасибо, – отозвался тот, не отрываясь от ножей.
– Ну, тогда хоть тунца поешь.
– Я не употребляю еду животного происхождения, – спокойно ответил капитан.
Северянин покачал головой и усмехнулся:
– Самогон не пьешь, мясо не ешь… Может, ты еще и баб не того?
Фицрой, не обратив внимания на грубость, резко насторожился.
– Что это за звук? – он поднял голову, уловив легкий хруст снега за окном.
– Я ничего не слышал, – равнодушно ответил северянин.
Фицрой бесшумно взял в руки два ножа и вышел на улицу. Вьюга бушевала с новой силой, снежная пелена скрывала видимость. Под ногами белая равнина казалась нетронутой, но он все же заметил частично занесенные следы – большие, явно мужские.
Вернувшись внутрь, он сообщил о находке.
– И что? – лениво отмахнулся связной. – Снег, ветер, мало ли кто тут ходит. Может, пьяный дорогу попутал.
Мужчина сделал еще один глоток самогона и смачно отрыгнул тунцом, наполнив кухню густым, едким запахом. Фицрой считал отказ от животной пищи способом укрепления духа, но это испытание было выше его сил. Он поспешно удалился в спальню.
Там он разложил на тумбочке листья баобаба и начал медленно их пережевывать, стараясь сосредоточиться на успокаивающем ритуале. Вскоре из гостиной раздалось мерное похрапывание – связной заснул прямо в кресле, не дойдя до кровати.
Перед тем как лечь, Фицрой задернул шторы, закрывая окно для посторонних взглядов. Под кроватью он закрепил несколько ножей изолентой, еще пару спрятал под подушку.
Фицрой бросил взгляд на телефон – отец так и не позвонил.
– Ничего, я раскрою это дело. Когда он увидит меня в новостях, точно будет горд.
Он убрал устройство, вздохнул и лег, но сон не приходил. Ночь выдалась тревожной. Каждый шорох за окном заставлял напрячься, а в метели за стенами скрывалась неясная угроза.
Рано утром в дверь постучали. Открыв, Фицрой увидел еще одного северянина – одетого гораздо теплее, чем его проводник. Тот молча внес в дом мешок и достал из него зимнюю экипировку: куртку из кожи и меха плавучего верблюда, штаны, валенки и ушанку.
– Надевай, – буркнул связной. – Замерзнешь – мне потом отчитываться.
– Спасибо. Сказали, у вас для меня есть спутниковый телефон, – сказал Фицрой, надевая одежду.
– Ах да. Держи. Батарея из миллиметрового кристалла – хватит надолго, – передал тот устройство. Ну, все, прощай, южанин. Не рад был встрече, – буркнул связной, глядя в сторону.
Натянув обновки, Фицрой вышел на улицу. Разница с его прежней одеждой была ощутима – ему стало по-настоящему тепло. Метель не утихала.
У входа его ждал мушер – тот, что принес одежду. Фицрой сел в нарты, и тот громко скомандовал:
– Поехали! Хе, хе, хеее!
Собаки рванули с места. Спустя несколько часов пути они прибыли в Крейгхилс и остановились у старой каменной избы.
– Мы точно по адресу? Похоже, здесь давно никто не жил, – спросил Фицрой.
Из трубы шел дым.
– Это тот адрес. Кто внутри – не знаю, – ответил мушер.
– Жди за той опушкой, – приказал Фицрой.
Извозчик погнал собак, а капитан остался один. Он хотел поговорить со свидетелем без лишних ушей.
Подойдя к двери, Фицрой постучал кулаком и прислушался. Внутри послышались шаги. Дверь открылась, и перед ним появился среднего роста северянин.
– Орген Вилс? – спросил Фицрой.
– Кто вы? Что вам нужно? – испуганно отозвался гоминоид, избегая прямого ответа.
