Пророк улыбнулась, но внимание ее было приковано к другим подробностям этого рассказа.
– А какой интересный расклад дубового паркета он предложил мне! Просто шедевр! – казалось, потоку восхищения Глории Фишер не будет конца. – Вам нужно обязательно сходить туда. Он точно предложит вам то, чего втайне требует ваша душа. Не сомневаюсь в этом! Он как будто видит тебя насквозь. И такой простой и родной… удивительно. В нашем-то мире!
– А мистера Фишера что привлекло в этом мальчике? Я не припоминаю, чтобы ему нравилось обсуждать обстановку дома, – проговорила Эсмеральда.
– Ой, тут я тоже удивилась. Муж посмотрел на предметы мебели в мастерской и сказал, что скоро все это будет многим не по карману. Дальше они заговорили о кризисе фондового рынка и о чем-то еще… – она запнулась, будто пытаясь понять причину провалов в памяти после посещения мастерской. – Они отошли и стали что-то обсуждать. Матиас стал очень серьезен, а после улыбнулся, как будто поймал лепрекона, исполнившего его желание…
Генри и мистер Фишер вернулись обратно к своим дамам. Первый был озадачен, а Матиас, как будто заряженный энергией атомного реактора, светился превосходством.
– Я надеюсь на твою поддержку в южноафриканском регионе, – завершил обсуждение Матиас.
– Я подумаю, что можно сделать, – сдержанно пообещал Генри Стоун.
– Большего мне и не нужно. Сам увидишь, что это необходимо.
Они попрощались, и вечер пошел своим чередом. Под конец Генри и Эмма слегка расслабились, потанцевав на открытой террасе. Мэри же все оставшееся время напряженно думала:
«Раз Он начал действовать, то и мне пора!»
Алмазный дом совета, как его называли жители столицы Северо-Восточной Федерации, левитировал над центральной площадью, почти не отбрасывая тени. Необычный эффект обеспечивало удивительное преломление солнечных лучей от кристаллического напыления стен это грандиозного сооружения. Сорок мощнейших реактивных двигателей бесшумной рециркуляции постоянно работали, удерживая его. в воздухе.
В своем светлом кабинете президент Андрей Левин почувствовал себя гораздо лучше, чем в самолете. Долгий перелет – и вот он снова на родной земле. Он служил своему народу и потому уже давно считал рабочие кабинеты своим домом. Его семья смирилась с этим: что им еще оставалось, если у их мужа и отца были другие радости в жизни, возвышающиеся над желаниями обычного человека, подобно Эвересту над среднерусскими равнинами. Ему хотелось оставить после себя след в истории – настоящий, яркий, без приукрашиваний и умолчаний. К сожалению, мирными путями такое не создается. Главное, чтобы построенное на крови было прочно и давало плоды для последующих поколений.
Он в очередной раз провел рукой по любимому темно-коричневому столу, который обычно возвращал ему душевное равновесие. Но только не в этот раз. Этот мальчишка поразил не только его. Где Матиас Фишер достал этого юного гения? В нем чувствовалась сила, спокойствие и полное владение ситуацией, которых Левин никогда в своей жизни не встречал. До мальчишки было далеко даже его другу, генералу Константину Невскому, главе вооруженных сил СВФ. Сейчас он сидел напротив и ждал, когда его друг и президент будет готов обсудить итоги встречи на самом высоком уровне. Левин хотел поделиться информацией еще с одним из своих ближайших советников, но тот задерживался, потому что не мог телепортироваться в пространстве. Хотя, по мнению генерала, на те средства, которые федерация выделяет его подразделению, он должен был этому уже давно научиться.
