– На вас смотреть тошно, ребята, – говорит Урсула, вырывая меня из воспоминаний. Она поднимается на мысках в такт музыке и отвечает кому-то в полудюжине чатов, а затем фотографирует себя улыбающейся с ломтиком лайма во рту. – Серьёзно. – Она с причмокиванием вытаскивает лайм изо рта. – Вы ругайтесь хоть иногда.
– И зачем нам это делать? – спрашивает Джеймс.
– Джеймс Верный, – говорит Урсула, поправляя декольте и одёргивая юбку. – Джеймс Великодушный. Хорошо, что в тебе есть мрачная нотка. Иначе с тобой было бы слишком скучно тусоваться.
– Оу, Урс. Приятно узнать, что ты меня так высоко оцениваешь. Я прямо ощущаю, что начинаю думать о себе лучше.
Дэлли пододвигает к ним пару «Вороновых крыльев» и коктейль из колы и гренадина, а Джеймс протягивает деньги, которые он только что забрал у парней за бильярдным столом. Я держусь за его рукав, просунув под него палец. Я делаю так постоянно с тех пор, как мы начали встречаться. Джеймс встаёт рядом со мной, лицом к Урсуле.
– И что же случилось сегодня в великой стране хранителей мира? – спрашивает Урсула.
– Ну, кое-что и правда случилось.
– Расскажи! Расскажи!
– Мне поручили дело.
– Что? – Джеймс откидывается назад, чтобы лучше меня видеть.
– Ага. – Не знаю, почему, но я внезапно начинаю стесняться. – Дело Малли Сент. Она пропала.
– О, она наверняка уже сыграла в ящик, – говорит Урсула и глазом не моргнув. – Даже немного грустно. Я начинала подумывать, что когда-нибудь мы сможем подружиться.
– Урс!
– Ну знаешь, она со всеми ужасно обращалась. Даже мне много кто желает неприятностей. Но я даю людям достаточно оснований, чтобы не пытаться мне мстить. Девушка должна уметь себя защитить, но я сомневаюсь, что Малли на это способна. Ей не хватает самообладания.
– Ладно, сейчас разговор идёт о том, что она куда-то пропала и пока, надеюсь, никуда не сыграла. Если нет, то я собираюсь её найти. Поэтому не говори о ней так.
– Ой, да перестань, – тянет Урсула, – почему она вообще тебя волнует?
– Даже не знаю… потому что она человек? – даже перед друзьями я не могу признать правду. Я хочу, чтобы Малли вернулась домой живой и здоровой ради моих собственных амбиций.
– Это твоё первое настоящее дело, – говорит Джеймс. – Ты отлично справишься. Ты сможешь найти Малли.
– А мы поможем! – восклицает Урсула.
– Мы поможем, если ты сама этого захочешь, – поправляет девушку Джеймс, косясь на неё.
– Ага. Я хочу, чтобы вы, ребята, просто передавали мне, если услышите что-то на улицах, раз уж, сами понимаете… – говорю я.
– Люди не станут с тобой разговаривать, потому что считают, что ты предаёшь Шрам? – продолжила за меня Урсула таким тоном, словно они могут быть правы.
За сегодняшний вечер об этом упоминают уже во второй раз. У меня были трудности, когда я только поступила на стажировку, но мне казалось, что всё позади. Похоже, что нет. Я не знаю, как изменить чужое мнение. Если только доказать на деле, что цель моей работы на правительство – исправить ситуацию в Шраме и вернуть ему былое величие.
– Когда ты найдёшь Малли и вернёшь домой, люди поверят, что ты на нашей стороне. Даже если её никто не любит, она всё равно одна из нас, – говорит Джеймс.
– Боже, люди – отстой, – восклицает Урсула, поднимая бокал. – Но не вы, ребята!
– И не ты! – отвечаем мы с Джеймсом и чокаемся бокалами.
– Что думаете? – спрашивает Урсула. – Хотите сыграть в крокет?
– Ага. – Я спрыгиваю с барного стула. – Нужно вернуть своё имя на вершину списка рекордов.
