Города власти. Город, нация, народ, глобальность - страница 2

Великий историк и социолог Чарльз Тилли был весьма жестким и критичным исследователем власти, но при этом оставался структуралистом, изучающим материальные сети, а потому мало интересовался смысловыми формами городов – которые он в основном рассматривал в качестве места концентрации капитала – или же государств. Он не принимал различия между барочными, абсолютистскими, династическими государствами, с одной стороны, и национальными государствами с их национальными столицами – с другой, либо не считал это различие важным[11]. С его точки зрения, после отречения императора Карла V в 1557 г. «национальные государства стали играть первостепенную роль», особенно после 1700 г.[12]

Примеров плодотворного взаимодействия политической теории/истории и урбанизма не так уж много, их результаты оставались достаточно слабыми, так что великому урбанисту Питеру Холлу сошла с рук его типология столичных городов, причем не раз, а два или три: впервые – в 1993 г., а потом в 2006 г. и в издании в мягкой обложке, выпущенном в 2010 г.[13] Выглядела она следующим образом:

1. Многофункциональные столицы.

2. Глобальные столицы.

3. Политические столицы.

4. Бывшие столицы.

5. Бывшие имперские столицы.

6. Провинциальные столицы.

7. Сверхстолицы.

При всем уважении, этот список напоминает мне перечень животных, который приводится Мишелем Фуко в качестве цитаты, правда без точного указания источника, из Хорхе Луиса Борхеса, который якобы раскопал его в какой-то старой китайской энциклопедии. Согласно этому списку все животные делятся на следующие типы:

a. Принадлежащие императору.

b. Бальзамированные.

c. Прирученные…

e. Сирены.

f. Сказочные…

j. Неисчислимые…

n. Издалека кажущиеся мухами[14].

В господствующем в настоящее время урбанистическом дискурсе власть связывается с узлами экономики, что само по себе является, конечно, легитимной и важной темой, – однако сила города сводится в таком случае к почтовым индексам и официальным адресам крупных корпораций и (или) фирм, специализирующихся на оказании деловых услуг[15]. У этого подхода, каковы бы ни были его заслуги, которых немало и которые оправданно превозносятся, в контексте изучения городов и власти обнаруживается два ограничения. Во-первых, его экономизм оставляет за бортом властные проявления самой городской искусственной среды. Любой капиталистический город, как бы мы его ни представляли, – это не только офисы и не только их связи с офисами в каком-то другом городе. Во-вторых, концепция мировых/глобальных городов, выдвигаемая политической экономией, серьезно недооценивает власть государств в современном мире[16]. В конце концов, это мир, в котором предыдущий американский президент (Барак Обама) вел войны на протяжении обоих своих сроков, т. е. дольше, чем любой другой президент за всю историю США, – при его правлении война велась в семи разных странах[17].

Используемый здесь аналитический аппарат (в числе его элементов – формы образования государства и их следствия, сочетание структурных и символических точек зрения на город, определение и изучение моментов важнейших исторических изменений в городах во всем мире), судя по всему, ранее не использовался. Однако мы не претендуем на оригинальность в плане изучения власти как аспекта современных городов. Помимо большого числа монографий, на которые мы часто ссылаемся далее, существует ряд особенно важных сравнительных работ. Поскольку это не академическая диссертация, которая потребовала бы обзора литературы, в своих благодарностях коллегам я ограничусь кратким списком.