Горох. Старушка Божия. Книга 3 - страница 10

Мне стало очевидно, что наша машина как-то особенно легко стала проходить на большой скорости повороты извилистой дороги – будто и её железное сердечко, и колёса жаждут и алчут, как и мы, паломники, долгожданной встречи с Саровским чудотворцем…

Вот мы въезжаем в Муром.

Справа по курсу перед нами открывается зелёная громада бронепоезда с надписью «Илья Муромец», поставленного на вечный прикол. Останавливаемся, чтобы размяться, и, чтобы доставить удовольствие иностранцам, фотографируемся на память на фоне бронепоезда.

Я поторапливаю гостей: в Муроме, кроме бронепоезда, есть на что посмотреть. Это и Благовещенский, и Спасо-Преображенский, и Свято-Троицкий Новодевичий монастыри. Мы поклонились мощам святых Петра и Февроньи – русских покровителей семьи, а также мощам благоверных князей Константина, Михаила и Фёдора.

И снова в путь.

Перед нами понтонная переправа через реку Оку.

Я рассказываю гостям, что здесь, на переправе, очень сильное течение. В прошлом году я купался в этих водах. Заплыл метров на двадцать от берега, а бурное течение отнесло меня на добрую сотню метров вниз. В связи с этим я упомянул честное имя святителя Василия Рязанского, который имел епископскую кафедру в Муроме и был человеком святой жизни.

Местные бояре, которых он нелицеприятно обличал, призывая к покаянию за грехи, смертельно возненавидели святителя и возжелали сжить его с белого света. Они стали гадко пакостить боголюбивому пастырю, подсылая к нему скверных бабёнок, чтобы опорочить его честь и т. д., а затем подговорили горожан побить его камнями.

В назначенный час после ночной молитвы св. Василий вышел из храма, держа перед собой образ Богородицы, прошёл сквозь толпу на берег Оки. Никто из горожан не посмел на него воздеть свои руки.

Святитель снял ризу, распростёр её на поверхности воды, встал, утвердился на ней и «несён был духом бурным» против течения реки на Рязань, куда и прибыл по воде, как гласит предание, через шесть часов. Святитель Василий оставил Муром после обедни в девятом часу утра, а в третьем часу того же дня, к вечерне, был принесён в Рязань, расстоянием более двухсот километров от Мурома.