Горох. Старушка Божия. Книга 3 - страница 4

И отрёт Бог всякую слезу с очей их,

и смерти не Будет уже; ни плача,

ни вопля, ни болезни уже не будет,

ибо прежнее прошло.

Откровение Иоанна 21:4

Очень тяжело у нас двигалось строительство каменного храма.

Сколько было искушений, скорбей и нестроений! Причин, по которым стройка не двигалась, было много, но основная – это, конечно же, нехватка денег.

Однажды Николай, мой первый помощник по строительству и алтарник – молодой мужик, молчаливый и богобоязненный, сказал, что его родной брат Анатолий, градоначальник нашего города, хочет встретиться со мной и поговорить.

Я, зная его благочестивую матушку, а также труды и усердие самого Николая, наивно подумал, что его родной брат сможет помочь нам в строительном деле и хочет, видимо, дать нам для этого денег.

И так, благодушно настроенный, я прибыл в назначенное мне время в казённый дом, на фронтоне которого развевался государственный флаг.

В приёмной секретаря не оказалось, и через широко раскрытую дверь я вошёл в огромный кабинет начальника. Пройдя кабинет размером со школьный спортзал, я подошёл к комнате отдыха.

На столике у окна стояли несколько початых бутылок водки и пива, на тарелках лежали крупно накромсанные ломти сала, колбасы и хлеба.

Сам хозяин кабинета, Анатолий – мужчина средних лет более чем крупной комплекции со свекольным цветом лица, – пил водку со своим помощником по финансовой части по фамилии Фуцман.

Я поздоровался, попросил разрешения войти и сел рядом с ними на предложенный мне стул.

Однако разговор пошёл совсем не так, как мне представлялось.

– Вот ты, поп, пришёл ко мне просить денег, – начал говорить Анатолий, – а я денег тебе не дам. Я считаю, что все вы, попы, жулики, мракобесы, толкаете людей в средневековье, голову дурите, мешаете людям жить и жизни радоваться.

Ну ладно, мать моя – старая дура – молится с утра до вечера, ладаном всю квартиру свою провоняла, не продохнуть. Но так и Колька, брательник мой, по её стопам пошёл, кроме Бога, ни о чём говорить не хочет. Ему надо, пока молодой, с бабами гулять, водку пить, пока здоровье позволяет. А он что?.. Я тут ему место подыскал хлебное – ничего делать не надо, коммерсантов контролировать и гонять, чтобы те не наглели и деньги мне вовремя платили, так Колька отказался, не хочу, говорит, людей мучить, грязные деньги в руки брать. О как! Работать, ходить подо мной не хочет – а на стройку церкви, значит, денег дай.

Слушай внимательно, попик, что я тебе скажу: перестань ты людям морочить голову со своим Богом. А не то, – он сжал свою ладонь в кулак размером с небольшой арбуз, – я тебя так жиману, плевка мокрого не останется. Понял?

Ведь ты и сам-то небось в Бога не веришь. Делаешь вид только. Рясу носишь – ишь, Иисус Христос выискался. А на самом деле ты актёр-неудачник из погорелого театра. Тебе всё это нужно, чтобы людей обирать, наживаться, вымогать последние копейки у старух. Что я, вас, мошенников, не знаю, что ли? Все вы пьяницы и бездельники, работать не хотите, дурью маетесь.

Вы, попы, нарост на теле трудового народа. Вас надо срывать лопатой, а на этом месте создавать что-нибудь полезное для людей: дискотеку, ресторан или чего другое. А если ничего не подвернётся – то пусть уж лучше пустырь будет растоптанный, лишь бы вас не видеть и не слышать вашу брехню.

Короче. Если я узнаю, что Колька у тебя там опять крутится, пришлю к тебе своих пацанов – они тебе руки-ноги арматурой переломают, инвалидом сделают, если не поймёшь по-хорошему.