– Все так и было, – согласился Бенкендорф. – Потёмкин решил, уж пусть лучше в казармах пьют. Там, хоть, товарищи свои же на буянов управу найдут. А тут пришёл срок, и Потёмкин пошёл на повышение. Назначили его командовать первой пехотной дивизией. Каким бы не был храбрым генерал, однако в мирное время делами надо заниматься сугубо хозяйскими. Потёмкин не мог командовать дивизией, да ещё приглядывать за полком. Всеми делами ведал полковой казначей. Сами понимаете, из казначея какой командир? Ему за полковой кассой надо смотреть, да жалование выдавать. Вот с этого все и началось…. Как-то прибыл король Пруссии в гости к Императору. На новорождённого внука посмотреть. Вы же знаете, Александрина Фёдоровна приходится первой дочерью королю Вильгельму. По этому случаю устроили парад. А кто должен открывать парад? Да конечно гордость и краса русской армии – лейб-гвардия. Произошёл казус. Прямо перед царственными особами один из батальонов сбился с шага. Представляете? Скандал!
– Простите, не очень представляю, – пожал плечами Денгоф.
– Как вам объяснить? Строй – это главный показатель части. Как часть ходит строем, так она и воюет. Железная дисциплина делает солдат непобедимыми. А тут – на тебе. Ладно бы какой-нибудь армейский полк.… Но лейб-гвардия! В общем – позор! – рубанул ладонью воздух Бенкендорф.
– Но позвольте, я не совсем понимаю: солдаты сбились с ноги. Но они же могут вновь восстановить шаг.
– Могут. Могут, – задумчиво произнёс Бенкендорф. – Не в том дело. Солдаты не должны сбиваться с шага, ни при каких обстоятельствах. Ладно, на параде, но когда в строю, плечом к плечу идут в штыковую атаку, и вдруг собьются с ноги – все, строй развалился. А если надо срочно совершить манёвр или перестроиться, предположим, из колонны в каре, а у вас рота шагает кое-как – получится толпа баранов. Наскок кавалерии – и вы остались без роты.
– Ага, – неуверенно кивнул Денгоф.
– После того инцидента Потёмкин попросил отставить его от командования полком. Дивизионный генерал должен заниматься делами дивизии. По убедительной просьбе военного министра Аракчеева, на его место был назначен полковник Фёдор Ефимович Шварц. Ничего плохого про него сказать не могу. Боевой офицер. Проявил героизм на Бородинском поле, за что получил Владимира. Но у него был один, как сказать, недостаток или…, – Бенкендорф задумался, как лучше объяснить. В конце концов, рубанул ладонью воздух. – В общем, он был из захудалого рода. А как я вам раньше говорил, в Семёновский полк набирали офицеров из знатных фамилий или тех, кто кровью заслужил гвардейские эполеты. Шварц, при всех его заслугах, не подпадал под эти категории. Ну и сам Семёновский полк – особое братство, я бы даже сказал – рыцарский орден. Законы чести соблюдались неукоснительно. Табак не курили. Пили только изысканные вина – никакой водки! Сквернословить запрещалось вообще! Упаси боже, офицера заметят где-нибудь в Шустер-клубе, – сразу вон из полка. А тут какой-то Шварц. Армеут тупоголовый. Злые языки судачили, будто Шварц быстро взлетел по карьерной лестнице, когда попал служить в гренадерский полк графа Аракчеева. Приглянулся он министру. Но это все – сплетни. Все же, повторяю, по моему личному мнению, Шварц – блестящий офицер. Правда, надо отдать должное, они характерами схожи: что Аракчеев, что Шварц – цепные псы: грубые, неподкупные, требовательные, жестокие. Оба из нищих дворян, по-моему, даже оба из Новгородской губернии.
