Император был необычайно возбужден всем происходящим, Мунха постоянно причитал о нависшей над нами опасности. Телохранители немного стеснялись. Я же подливала всем вина. Через пару мини чашечек, в которых местные употребляли алкоголь, Тогон-Тэмура унесло. Он поведал нам следующую речь:
– С какого перепугу я вообще связался с этой Олджей?
– Понятия не имею, – чокнувшись с ним, сообщила я.
– Да она красива.
– И что с того?
– Таких как она дох… – выкрикнул Тогон-Тэмур.
Мы весело засмеялись. Мунха тоже похихикал.
– Пойдемте лучше танцевать! – предложила я, -вчера я показывал танец моего народа генералу Таяну, так ему не понравилось.
– Интересно посмотреть, – вдохновился Мунха.
Император Тогон-Тэмур оставался на своей волне, продолжая сагу о Олджей и своих чувствах:
– Она все испортила… Это было не по-настоящему… Пойми, Мату, я просто хотел ее, потому что, когда мы были на Че Джу она прижималась ко мне голому.
Тогон-Тэмур попытался распахнуть свои одежды.
–Ничего себе, – натурально удивился Чжоу.
– Мне нравится, – поддержал его Лянь Ян.
– Вот так вот прижималась, – император припал к груди Мунхи, и евнух добродушно погладил его по голове.
– Эту занимательную историю вы мне еще поведаете! – меня тем временем тоже понесло как и всех остальных.
Поэтому уже через полчаса мы лихо отплясывали монгольские народные танцы под бренчание местных музыкантов, а еще через пятнадцать минут к нам присоединились остальные посетители весеннего дома, решив показать особенности китайской культуры.
Тогон-Тэмур всеми доступными ему ругательствами на всех знакомых ему языках поливал свои несостоявшиеся отношения с Олджей. А что такого? пацану необходимо высказаться, потом отпустит. Затем решено было идти по бабам, я громко поддержала. Но в этот момент дверь питейного заведения открылась и появились новые посетители. Я не обратила бы на них внимания, если бы Тогон-Тэмур не схватил меня за рукав и не прошептал:
– Олджей…
– Эта паршивка? – заголосила я, выпито было много.
– Как ты меня сейчас назвал? – услышала я высокий женский голос, и исходил он от паренька, только что зашедшего.
– Это Олджей, – Тогон-Тэмур повис на моих плечах. Император – парень высокий и мощный, пришлось его столкнуть, чтоб не упасть. Тогон-Тэмур оперся на столик, но тот почему-то упал, бутылки с вином со звоном упали на пол.
Я сосредоточила взгляд на группе зашедших. Олджей была переодета в мужчину, с ней еще четверо человек. Один по виду и есть тот самый Ван У, опальный король Коре.
– Ну пусть идут откуда пришли, – икнула я.
Они не шелохнулись. Тогда император подошел ко мне и, совершенно осмелев, заявил:
–А ну иди сюда, я приказываю, Олджей, ты моя женщина.
Ван У изобразил недовольство. Олджей наоборот не растерялась, подошла вплотную к императору и дерзко спросила:
–Ну что что вы хотели?
– Что это за идиоты с тобой? – с некоторым бахвальством спросил Тогон-Тэмур.
–Да как вы смеете?! – Олджей это явно было не по нраву.
– Сегодня ты пойдешь со мной, поняла. Я хочу, чтоб ты была со мной, неужели ты такая бессердечная и ты так просто бросишь меня? Неужели так уедешь в Коре?
О нет, сейчас опять расплачется, да еще и при ней. Но Олджей явно вскипела от этих слов.
– А я не и не хочу с вами оставаться. Это я-то бессердечная? Вы хоть знаете, что в моем сердце никогда не будет места вам, потому что там другие люди, а не вы. Который лишил меня самого дорогого! Моей семьи, я искренне ненавижу вас! И жалею, что мы встретились!
