Горячий генерал - страница 41

Баян еще сильнее прищурился:

– А какие у тебя принципы?

Я взглянула вверх на синее небо прежде, чем ответить.

– Вы знаете, господин генерал, мои принципы – это не предавать тем, кто доверяет мне, это помогать тем, кто нуждается в моей помощи, проявлять милосердие ко всем, и самое основное – держаться подальше от человеческих чувств.

Баян и Таян молчали. Я сделала паузу и сказала то, что всегда было на душе:

– Господин генерал. Сердце человека такое хрупкое. Если доверять его другим, то оно разобьется. Я никогда и никому бы не доверил своего сердца, но так жить не совсем правильно. Наверно. Поэтому живя в другом месте и в другой стране я не мог найти своего места. Но оказавшись здесь, я чувствую, что нашел свое предназначение. Я просто хочу служить своим принципам, а мои принципы говорят мне помогать слабым. Лишь когда я помогаю кому-то, я чувствую, как на мое сердце проливается бальзам, и оно излечивается от тех ран, что нанесла ему жизнь.

– И откуда столько горечи в словах такого юного создания? – покачав головой, спросил Баян.

– Жизнь приносит много горечи хочешь ты того или нет. Знаете, а вы, конечно, знаете, что Чингисхан, издав свой сборник законов – первым законом написал туда то, что смертью карается тот, кто предает доверившегося ему человека. Я бы хотел всегда соблюдать этот закон.

– Ваши мысли слишком идеалистичны, – заметил Таян, отведя взгляд.

Баян стукнул кулаком о стол, на котором лежали мечи:

– Ты мне нравишься, малец! Действуй как задумал и не отступайся от своего пути, иначе я лично убью тебя.

– Вам не придется, господин генерал, – рассмеялась я.

– Но что значит держаться подальше от человеческих чувств? Я не понял, – спросил Баян.

– Если коротко, это значит, не приближать к себе людей слишком близко. Я мечтаю отделаться от человеческих чувств, так как они приносят только пороки. Любовь оборачивается похотью. Дружба – предательством, а преданность – смертью. Я хочу быть преданным только Богу и все.

– Так ты у нас заделался монахом? – удивился Баян.

Я улыбнулась:

– Нет, я сказал, что мечтаю избавиться от пороков, но не сказал, что мне это удалось. Но я бы никогда не смог стать монахом, потому что где-то в глубине души я все еще верю, что существует настоящая дружба и любовь.

– Я верю, что если у человека есть честь, то его верное сердце никогда не предаст своих идеалов, – серьезно ответил Баян, – мне нравится ход твоих мыслей. Ты мне по нраву, Мату. Да, Таян? Разве не такого человека мы искали.

Таян пожал плечами.

– Слова мало что значат.

– Тут вы правы, – тут же ответила я, – нельзя верить словам, я бы никому не советовал. Человек самое колеблющиеся и изменчивое существо в мире. Верить ему опасно.

– Довольно! – заявил Баян, – если вы собрались тут препираться на философские темы, то избавьте мои уши от этого! Таян, бери Мату и езжайте выполнить мое поручение. Я сказал, что доверяю этому мальчишке, а если я, Баян, степной волк, что-то сказал, то я от своих слов не отрекусь!

– Благодарю вас, господин генерал, – я встала на одно колено.

– Можешь звать меня по имени.

– Благодарю вас, господин Баян, – радостно ответила я.

Покои императора Тогон-Тэмура-Темура.

Возле узорчатых круглых дверей, ведущих в спальню великого хана выстроились евнухи и служанки. Оказалось император принимал свою вторую жену Олджей. Я как и остальные стояла в коридорчике, ожидая приказа принести чай или фрукты.