Гошка засмеялся. Банкир ехидно улыбнулся и отвернулся, пряча улыбку. Генерал побледнел ещё больше, поднял руки и шагнул к Тане.
– Да я тебя… – начал он.
– Стой, где стоишь, – негромко сказал Гошка. – И ручонки в карманы спрячь, чтобы зря не болтались.
После такого оскорбления должна начаться драка. Драться при Тане Гошке не хотелось, противное это зрелище, но смолчать было нельзя. Таня могла перестать его уважать, а он себя – тем более. Вообще-то он почти не сомневался, что в драку эти двое не полезут. Дома, в Москве, ему приходилось драться, и на тренировках по самбо он научился чувствовать, когда противник собирается напасть всерьёз, а когда только пугает.
Генерал открыл рот, захлопнул его, снова открыл, не зная, что делать, оглянулся на Банкира, и тот пришёл ему на помощь:
– Кеша, не забудь, это внук директора, потому он такой храбрый. Знает, что мы не станем его бить, потому что он нажалуется деду-директору и у наших родителей будут неприятности.
Гошка аж онемел от такого подлого обвинения. Уже себя не помня, он двинулся на них, и вдруг перед ним оказался Фагот. Глядя на мальчишек, он стал теснить Гошку назад, как тогда от воды. И Гошка опомнился: кинешься на них, заявят, что он полез, понимая, что ему не ответят. Ну, гад хитрый… И тут раздался смех – смеялась Таня:
– Ну, вот и познакомились. Егор, нам к зверям пора. Это им делать нечего, а у нас работа. А вы сюда купаться пришли?
– Не-е, – нормально, по-человечески, ответил Банкир. – Зачем спрашиваешь? Ты же знаешь, здесь вода ледяная, купаться нельзя, руки-ноги отнимаются, и течение в озеро уносит. Мы тебя искали. Ладно, давай знакомиться. Я – Вениамин, Веня, он – Иннокентий, Кеша. А ты – Егор. А дома тебя как зовут?
Он протянул руку.
– Я Георгий. Дома зовут Егор, – ответил Гошка и нехотя пожал раскрытую ладонь.
– Георгий – значит, Жорик или Гогочка, – вступил в разговор Генерал Кеша.
Гошку передёрнуло, но он сдержался. Покажешь, что не нравится, начнут специально так звать. Сталкивался уже с этим…
– Егор, – повторил он и сжал кулаки.
Банкир Венька заметил это и вступил в разговор:
– Тебе не нравится, когда тебя так зовут? Не будем. А почему не купаетесь?
– Сам сказал только что. И дед меня предупредил, что место опасное: течение и вода холодная.
– Ну и что, если холодная. – Генерал Кеша явно нарывался на скандал. – Мы, сибиряки, холода не боимся. Это вы, москвичи, из дома в метро, из метро на автобус и в другой дом. А мы, сибиряки…
– Ну так искупайся, – ответил Гошка.
– Плавки не захватил, – буркнул Кеша.
Таня хихикнула.
– Ну, ладно, – сказала она. – Пора делами заняться. Пойдём, Егор?
Гошка кивнул, поднял вёдрышко с водой из речки для Донны, подхватил коврик и первым полез на высокий берег. Таня и пёс пошли за ним. Будущие генерал и банкир смотрели им вслед.
– Егор, – спросила Таня, когда они поднялись наверх, – а ты и вправду стал бы с ними драться, если бы они не испугались? Их ведь двое…
Гошка даже остановился и уставился на Таню:
– Как это? А если бы он захотел тебя ударить? Мне что, надо было боком, боком и исчезнуть? Как он тогда, в классе?
Таня отвела глаза и ничего не ответила.
Таня пошла разбираться со своими совами – что-то они с утра плохо ели, может быть, из-за жары. А Гошка пошёл к волчице. Её не было видно. Гошка вытащил ящик-кормушку, выплеснул нагревшуюся мутноватую воду и налил в миску свежую, холодную, из реки. Волчица сразу вышла из дома и стала жадно пить. Гошка дважды доливал воду ей в миску. Потом она вздохнула, легла и положила голову на лапы. Клетка её в это время дня была уже в тени. Гошка уселся на коврик и стал рассказывать про встречу с этими двумя, Кешкой и Венькой:
