– Будь по-твоему, – согласился с последним доводом ван Хинкес. – А за здравие?
– За госпожу Магдалену, – без раздумий ответила Тайра.
– За Магдалену? Магдалену ван Хален? Жену хет Хоофта? С какой радости-то? – опять не понял ван Хинкес.
– А вот это уже не твоего ума дело, – Тайра встала со ступеньки и потянулась.
Айгер поднялся следом.
– Ты куда сейчас? – спросил он. – Или опять не моего ума дело?
– Расслабься, Айгер. Можешь сегодня спать спокойно. Бедокурить не буду. Домой я сейчас. В Ишанкар.
– Ну бывай, – ван Хинкес спустился на тротуар и обернулся. – Эй, Кхасса! А знаешь, за кого бы я свечку поставил?
– За здравие или за упокой?
– Без разницы.
– И за кого?
– За тебя, нечисть.
– За меня? Почему за меня? – Тайра опешила. – Айгер! Почему за меня?
Она сбежала вниз по ступенькам, но он уже скрылся за поворотом.
– Йен знает, что ты меня заполучила до конца света? – поинтересовался Морис и поставил на лабораторный стол еще двадцать пробирок.
– Знает, – Тайра вытерла кровь из уголка губ.
– А Бергер?
– Нет.
– Почему?
– А ты хочешь, чтобы он узнал?
– Не хочу, моя сладкая. Это дурной тон, чтобы Глава Дома Ишанкара ходил в собачках у Некромантессы.
– А чтобы Некромантесса была дойной коровой для Главы Дома Ишанкара, не дурной тон? Я думала, мы все уже решили и вопрос закрыт, – Тайра посмотрела на вампира. – Тебе со мной так неуютно?
– Мне неуютно в моем нынешнем статусе, – признался Морис.
– Сейчас со мной говорит твое уязвленное самолюбие. Представь тогда, что должна чувствовать я, зная, что меня использовали столько лет без моего ведома, так что мы квиты. И Ректору я ничего рассказывать не собираюсь.
– Ректор не дурак, к сожалению, – Морис криво улыбнулся. – Как ты ему объясняешь, что между нами происходит?
– А что происходит? Ничего я объяснять не буду. Ты учишь меня магии крови, а что там неофициально… Это не его дело, что и с кем у меня происходит. О личных отношениях я перед ним не отчитываюсь. Я свободный человек.
– Да неужели? Я бы поспорил и с человеком, и со свободным.
Тайра усмехнулась.
– Скажи мне честно, господин Гиварш, я злоупотребляю своим или твоим положением?
– Я бы так не сказал.
– Тогда почему ты каждый раз заводишь этот разговор?
– Глупо надеюсь, что ты меня отпустишь, моя сладкая.
– Отпущу, но не сейчас.
– Только не равняй меня с Ранией, – попросил он. – Или мне тоже придется ждать критического момента и удара в спину?
– Удара в спину? – Тайра не стала скрывать своего возмущения.
– В смысле, что я не буду рад своей свободе.
– Я будущее не предвижу, Морис. Может, и так получится.
– В таком случае я буду утешаться тем, что ты сдохнешь раньше меня. Давай определяй следующие, – и он кивнул ей на пробирки.
– И как вы эту дрянь пьете? – спросила Тайра. – Можно обойтись без употребления внутрь?
– Кому как, – загадочно улыбнулся Гиварш. – Научись сначала так, потом научу по-другому.
Она выдохнула и выпила новую порцию крови. Ей уже надоел привкус железа и соли, но в этом была своя прелесть: кровь и правда была разная на вкус.
– У тебя полминуты, – Морис засек время. – Начала!
Тайра закрыла глаза.
– Глаза открой, не в первый раз! – прикрикнул на нее Морис и тут же своим обычным вкрадчивым тоном пояснил: – Не стоит выдавать себя такой мелочью. Смотри с открытыми глазами. И не входи в транс!
Тайра смотрела с высоты птичьего полета. Она видела подобное только в кино: камера неслась на высоте тридцати этажей, круто поворачивала на виражах, падала почти к самой земле и снова взмывала вверх, огибала высотки и ныряла в темноту парков и задних дворов одноэтажных домиков, проделывая весь маршрут за считанные секунды, и наконец-то наезжала на цель и замирала. Теперь она проделывала такие трюки сама.
