Я молчала, наслаждаясь видом его улыбки. Терджан вздохнул:
- Этот аромат составлял для меня парфюмер. Он исходил из моих личных качеств и особенностей внешности, подбирая сочетание из более, чем 60 эфирных масел.
- Давно ты им пользуешься?
- Точно не помню, кажется, лет 20...
Я ахнула:
- И все это время тот же самый парфюмер раз за разом воссоздает один и тот же аромат из 60 масел?
- Не совсем. Я меняюсь, и он меняет состав в соответствии с этим. Например, пять лет назад, когда я пришел к нему после похорон отца, Визиб сказал: "Вижу, пора добавить в ваш флакон сладости и надежды!" Я ответил: "Скорее уж наоборот, горечи и тоски!" Но Визиб покачал головой, хитро так улыбнулся и сказал: "Однажды вы поймете!"
Тысячи вопросов вспыхнули в моей голове: я еще ни разу не слышала от Терджана о его родителях... Но задала совсем другой:
- И ты понял?
Терджан посмотрел мне в глаза - там полыхало пламя - и выдохнул:
- Кажется, да.
Я буквально онемела. Как после такого не верить в факиров и джиннов? Конечно, вся эта история может быть выдумкой, романтической сказкой, призванной заворожить меня, но это слишком по-детски. С другой стороны, не мог ведь парфюмер знать, что этот новый модифицированный аромат через пять лет очарует некую неизвестную ему девушку из далекой чужой страны...
Воспользовавшись моей задумчивостью, Терджан убрал руку с моей ладони и поцеловал ее - очень мягко, осторожно, но от его губ все равно остался острый пылающий след. Я в изумлении уставилась на нее, не в силах произнести ни звука. Терджан смотрел на меня молча - изучающе, испытующе. Протянул руку, погладил волосы. Еще немного помедлил и приблизил свое лицо к моему, обжег его дыханием. Моя голова кружилась от его пряного аромата, мысли разбегались из нее, как тараканы от внезапно вспыхнувшего света.
- Терджан... - прошептала я и мучительно скривилась.
- Поцелуй меня, Ева, - попросил он срывающимся голосом.
Но я не смогла. Что-то мешало мне. Я не помнила, что именно, но знала: это очень важно. Мой лоб бессильно опустился на мощное благоухающее плечо моего друга, я чуть не заплакала от терзавшей меня смутной тоски. Терджан вздохнул и погладил меня по голове.
- Ничего, - пробормотал он, - время еще есть.
Я встрепенулась, вдруг вспомнив, где мы находимся:
- На сколько времени ты забронировал сауну?
- Чего? - не понял он.
- Время... Сколько часов?
- А... - он отчего-то смешался. - Не знаю, наверное, на весь вечер.
Я встала, оправила частично высохшую накидку, взяла своего друга за руку и повела его в парную. Моя координация совсем восстановилась, и голова почти не кружилась, если не считать тех моментов, когда мне в нос опять ударял пряный восточный аромат. Чтобы избежать этого эффекта, я села подальше от Терджана, но он придумал повод снова приблизиться: снял с полки на стене небольшой ковшик с длинной ручкой, набрал в него воды и преподнес мне.
- Можно обливаться водой, чтобы не было так жарко.
- Тогда я буду вся мокрая...
- Именно поэтому ты и надела купальник.
Это был коварный ход. Всем известно, как облепляет тело сырая одежда - еще неизвестно, что выглядит эротичнее: обнаженная девушка или девушка в мокрой рубашке. Поэтому я пока решила обойтись умыванием. А вот Терджан вылил несколько ковшиков прямо себе на макушку. Вода растеклась по его плечам, животу и спине, и мне приходилось прикладывать серьезные волевые усилия, чтобы не следить за этим процессом, как завороженная.
