Макс остановился около нашего дома и, без каких-либо слов, вышел из машины. Я отстегнула ремень безопасности и поспешила за братом. Улица, как и дома вокруг, были освещены искусственным светом. В этой части города всегда было оживлённо: люди гуляли, смеялись. Многие просто сидели на лавочках в сквере напротив жилых домов и весело проводили вечер. Все жители в Эмбервуде за двадцать два года позабыли, что когда-то стало с нашим миром. Все старались начать жить с чистого листа – и у них это получалось. Численность населения процветала, каждый знал, чем он должен заниматься.
Осмотрев небольшой сквер, я обернулась на ряд домов – все похожие друг на друга. Все они имели два этажа, небольшой гараж и подъездную дорожку; за домом располагалось пространство для барбекю. Всё казалось таким же, как раньше, но люди совсем забыли устраивать посиделки в выходные с друзьями или праздновать дни рождения, которые, по рассказам моего отца, раньше проходили весело. Сейчас была только видимость, но в одном она была хороша – это чувство безопасности от внешнего мира, там, где господствует тьма.
Переступив порог своего дома, я увидела отца и не удержалась от улыбки. Он слушал брата, но его взгляд переместился на меня, когда я вошла в дом. Николас Атвуд ответил мне улыбкой, и я, не задумываясь, бросилась к нему в объятия.
– Моя маленькая доченька дома, – произнес он мне куда-то в макушку, оставляя поцелуй. – Давно не виделись.
– Я соскучилась, пап, – я отстранилась и поцеловала его колючие щёки.
Нашему отцу было около пятидесяти лет, его внешность говорила о многих годах жизненного опыта и пройденных испытаниях. Чёрный цвет волос с проседью на висках, всегда добрый взгляд янтарных глаз выражал доброту и теплоту – во всяком случае, ко мне; брата он воспитывал немного по-другому, вероятнее всего, из-за того, что он мужчина. А я появилась спустя восемь лет их с мамой брака – и поэтому имела привилегию видеть в глазах отца одну любовь. Наши родители сошлись в восемнадцать из-за беременности мамы, а потом поженились.
– Я тоже скучал, маленькая моя.
– Отец, ты слышал, что я говорил? – я бросила взгляд на брата и тихонько фыркнула. Макс, как всегда, недоволен.
– Слышал, сынок, слышал. Пойдёмте поговорим. У нас до встречи есть час, – обнимая меня за плечи, папа завёл нас в уютную гостиную. У главной стены расположился камин, напротив – диван и два кресла, на которые мы сразу сели.
– Отец, я против обучения Мараны на роль конвоира! Аарон Рейнольдс вместе с Хоуком Старком забирают новеньких людей на службу у главных стражей. Мара только приступила к обязанностям на стене, а уже происходит такое. Я, как её командир, против. А как брат – так тем более! – на одном дыхании отчеканил Макс.
– Я в курсе всех событий, сынок, – папа перевёл взгляд на меня. – Ты как смотришь на такое предложение?
– Я ещё ничего толком не поняла. Да и вообще не хотела строить карьеру у главных стражей. Какой из меня конвоир? Это означает, что мне нужно будет покидать стены Эмбервуда. Тюрьма за её пределами…
– Ты права, – отец утвердительно кивнул. – Но тут суть может быть совсем в другом, Мара.
– Пап, не нужно… – перебил его Макс.
– Почему же? – спросил он.
– Она ничего не знает, – я нахмурилась, смотря то на папу, то на брата.
– Не знаю чего? – медленно спросила я.
Папа с братом долго смотрели друг на друга, словно ведя мысленный диалог. У меня в желудке от неизвестности скрутился тугой узел.
