Вся компания понимающе заулыбалась.
– Прекрасно! Вот как раз и переход к следующему заданию: по аналогии с Рафибром придумайте, что ваши фразы могли бы означать по-русски. Для упрощения игры пострайтесь сформулировать так, чтобы количество слов в обоих столбцах совпадало.
– Тогда Вы и продолжите, Заккэль, и дальше по кругу! – Валгену не терпелось услышать, что придумает иностранец.
Заккэль, потянув за лацканы, расправил пиджак и, обведя всех взглядом, выставил вперёд раскрытую ладонь:
– Чубак канун вартаген! – эту фразу он постарался произнести как можно выразительнее, чтобы ни у кого не осталось и тени сомнения, что она означает.
– «Какая прекрасная компания»?! – после возникшей паузы робко предположила Елепа.
Прищурив глаз и слегка наклонив голову, Заккэль дал понять, что она на правильном пути.
– «Вечер удался»? – не оставив Елепе шанса исправить ошибку, выпалил Валген. – Только не говорите, что Вы не это имели в виду!
– Собственно, вы оба правильно уловили интенцию. Я сказал что-то положительное в отношении всех нас, но не буду вас мучить: моя фраза означает «Сегодня прекрасный вечер». Кстати, напоминаю: количество слов в оригинале и русском переводе должно совпадать.
Компания дружно загудела в творческом порыве.
– Ну, кто готов? Или всё же по порядку? – обратился к ним Заккэль.
– Теперь я! – Валгена не надо было уговаривать. – Я уже даже знаю, каким будет следующее задание! – похвалился он и добавил: – «Мы дурачимся от души!»
– Это уж точно! Хотя я, например, не совсем понимаю, к чему всё это? – продолжила изображать капризулю Мальва, как будто специально раззадоривая Валгена.
– Да нет же! Мальва! Соберись! Пиши: «Мы дурачимся от души». Это перевод моей фразы. Давай ты теперь!
Мальва томным взглядом посмотрела на Валгена, потом перевела его на своего мужа и в конце концов остановилась на блюде с оставшимися после окончания трапезы булочками, на которые нацелилась рука Михпета:
– Как я там сказала? Кара-балда…? – она посмотрела в свои записи и поправилась: – Кар-бага-сур-шедам-бур-бурус. Господи! Это ж надо такое придумать! Короче, пишите: «Уберите плюшки от моего мужа!» – и топнула ногой так, что Михпет, будто ошпареннный, отдёрнул руку от стола.
Все расхохотались. Бедный Михпет, преодолев замешательство, чертыхнулся и, словно в отместку, теперь уже вместо одной схватил две плюшки, за что удостоился похвалы от Ифа:
– Вот это правильно! Сразу видно – наш человек! Кстати, мой перевод вы уже знаете.
Иф похлопал Михпета по плечу, и веселье продолжилось.
– Позвольте мне! – вклинилась Елепа. – Записывайте: «Весной цветёт сакура!»
– Во-во! Давай чего-нибудь позаковыристее! Больше мучаться потом будем! Вот увидите! – чревовещал неугомонный Валген.
– Не каркай, «Кассандра»! – парировала Елепа.
– Рекаса! Остались только вы! – обратился Заккэль к хозяйке и напомнил: – Пожалуйста, что-то в этом же духе – остро поэтическое!
– «Хоть в кошку, да влюбись!» – глубокомысленно и одновременно с лукавой ноткой в голосе громко процитировала Рекаса.
– О-о! Рекаса! Вы меня сразили наповал! Я весь у ваших ног! Это же Низами!
– Минуточку! – ревниво вмешался Рафибр. – Держитесь на ногах, дорогой Заккэль! Берите пример с меня – я ж не валюсь с ног при каждом случае, хотя она ещё и не на такое способна. Послушали бы вы её лекции…
– Да-а?! – подыграла ему Гальвада, имитируя голос Рейхан, и все вновь дружно рассмеялись.
