– Откройте рот и скажите а-а-а-а.
– Я в состоянии поесть сам. Я же не ребенок. И я не умираю.
– А я хочу быть полезной, дайте мне вас отблагодарить за гостеприимство. Скажите А-а-а-а.
Мужчина со вздохом, грустью и печалью в глазах открывает рот. Он не морщится от бульона, что хорошо, но он не чувствует вкуса – что плохо!
– Где же вы могли подцепить такую заразу?
– Вас-то? А вы не помните? В академии.
– Странно, что перед смертью вы изволили шутить, – решила я не оставаться от саркастических шуточек.
– Наверное, Мор заразил, проклятый. Правду говоря, Катя, я иногда болею. Точнее, очень редко. Когда Мор что-то новое изобретет, нам с Войной и перепадает иной раз. И вот сейчас.
– Уверена на все сто процентов, коронавирус его рук дела!
– Вы можете заразиться, Катя. Это очень опасно.
– Не переживай. Я вакцинированная!
Да уж…
Ни Мор, ни Голод, ни Война меня не взяли.
Отдаться Смерти за бесценок мой удел?
– О чем думаете?
– Может, хотите чего? Есть желание перед смертью? Исповедаться или в грех впасть с девой прекрасной, коли силы еще не покинули и поднялась у вас не только температура? Есть, как мир старо рецепт, чтобы понизить все и сразу.
– Я бы хотел поесть.
– Увы и ах, мой смертельно больной друг, пока что чувствовать вкусы и запахи вы не сможете. Может, изволите себя немного голодом поморить и все ж пуститься на голодный желудок во все тяжкие грехи со мной? Ладно, я шучу.
– Катя…– взяв мою руку в свою, он заставил меня окунуться в его пронзительный синий взгляд. – Просто останьтесь со мной.
Не бредит ли он случаем? Но даже если так, разве откажешь?
Рагнар болел несколько дней. Как хорошо, что в этом маленьком мире больше никто не заразился, пока через портал в гостиную не явился этот самый Мор. Правда в этот раз он выглядел иначе. Моложе, лет так на тридцать. Мальчишка в розовой пижаме, с градусником во рту, красным носом как у Рагнара и соплями все также до колен. А я думала болезни забирают несколько лет жизни. Здесь, видимо, иначе. Этот сейчас ничем не отличался от подростка-тинейджера из моего мира, кроме одного…
– Мадам, – говорит самым жестким баритоном, который я когда-либо слышала. Будто он украл голос у певца, что пел «Владимирский централ ветер северный». – Говорят, вы врач. Поврачуйте надо мной. Поврачевайте, поврачейте, короче вы поняли. Ведь поняли? Апчхрюн!
Отхожу подальше от разносчика инфекций, надеваю марку, беру пузырек спирта, перемешанного со святой водой и брызгаю вокруг себя ну и на него.
– Во имя отца и сына и святого духа, сгинь бацилла ходячая, что б тебя более ни было ни в одном мире. Аминь.
– Не понял.
– Мор, – на лестнице появился Рагнар, закутанный в кашемировый бежевый плед. – Вали отсюда. Ты меня заразил! Нахватало еще Катю заразить.
– Беды сближают, – пожимает плечами мальчик в розовой пижаме, а где-то в моем подсознании до сих витает «Владимирский централ, ветер северный, хотя я банковал, жизнь разменяна. Но не «очко» обычно губит, а к одиннадцати – туз!...Лежит на сердце тяжкий груз» Кхэ… – Как видишь, я и сам болен. Я слышал, ты у себя держишь врача и ставишь над ней опыты, или вместе с ней. Или на ней. В общем, это смотря кого слушать.
– И кого же ты слушал? Впрочем, не интересует. Вали, пока не заразил Катю. Я за нее в ответе.
Я пытаюсь удалиться с гостиной подальше от этих двух ходячих зараз, но Мор просто так сдаваться не намерен.
