2) в склонении или подговоре отряда войска, отдельной части или команды или начальствующего над ними лица к переходу на сторону неприятеля;
3) в насильственном сопротивлении российским военным силам или нападении на оных;
4) в убийстве начальствующего армией, штабом, отрядом войска, отдельной частью или командой, укрепленным местом, военным портом, эскадрой или военным судном, или лица, заведомо исполняющего важные военные поручения или обязанность, или в предании кого-либо из сих лиц в руки неприятеля;
5) в истреблении складов средств нападения или защиты от неприятеля или предметов войскового довольствия или в приведении в негодность сухопутных или водных путей сообщения, или телеграфов, или телефонов, или иных средств сношений различных частей армии;
6) в шпионстве;
то виновный наказывается: смертной казнью[42].
Сим же наказаниям и на сих же основаниях подлежит российский подданный, учинивший предусмотренное сей статьей тяжкое преступление против союзного с Россией по оружию иностранного государства»[43].
Статья 109 устанавливала наказание в виде бессрочной каторги российскому подданному, вступившему в заведомо неприятельское войско или не выбывшему из него. В УК РСФСР 1960 года такое преступление признавалось изменой Родине в форме перехода на сторону врага. По действующему УК РФ оно должно рассматриваться как государственная измена в форме иного оказания помощи иностранному государству в проведении враждебной деятельности в ущерб внешней безопасности Российской Федерации (статья 275).
«109. Российский подданный, виновный во вступлении в войско заведомо неприятельское или в невыбытии из оного, наказывается: каторгой без срока»[44].
Субъектом государственной измены, предусмотренной статьей 110 Уложения, тоже признавался подданный России, причем часть вторая этой статьи говорила о специальном субъекте, который по своему служебному положению мог знать состояние военных сил России или оказать иностранному государству существенную помощь в случае его войны с Россией.
Объективная сторона деяния заключалась в побуждении иностранного правительства к военным или иным враждебным действиям против России или к прекращению с ней военного союза либо к уклонению от такого союза. Вторая форма предусмотренного статьей 110 Уложения преступления заключалась в обещании прежде объявления войны иностранному правительству за себя или за других лиц содействовать его военным действиям против России.
Наказывалось это деяние срочной каторгой, а в случае совершения специальным субъектом – бессрочной каторгой[45].
Статья 111 Уложения устанавливала наказание за преступление, аналогичное тому, которое в действующем уголовном законодательстве России именуется «выдача государственной тайны». Следует отметить вполне логичный подход тогдашнего законодателя к признанию выдачей государственной тайны не только прямое сообщение ее «адресату», но и опубликование соответствующих сведений, поскольку обнародование информации по существу означает доведение ее до сведения указанного «адресата». В данном случае, по существу, воспроизводилась норма статьи 278 прежнего Уложения 1845 года. «Адресатами» действий виновного в статье 111 называются правительство или агент иностранного государства, не находящегося в войне с Россией. Если «адресатом» было государство, воюющее с Россией, ответственность должна была наступать по статье 108 Уложения.
