- Ясь, а ты что, сам разделся? – Эля мучительно пыталась вспомнить, как и когда они успели добраться до детского садика.
- Мам, - склонив голову к плечу, Ясь поглядел на Элю как на умственно отсталую, - Ты меня раздела!
- Да? – растерянно переспросила Эля, механически складывая теплый свитер, - Ладно, иди в группу. Завтракать без капризов, пожалуйста! Если кто-то из детей будет чихать или кашлять – ты от него подальше. Не хватало только сейчас заболеть.
Если Яська опять занавесится соплями и придется сидеть с ним дома, она не вытянет. Эля стремительно сбежала по лестнице. Надо было торопиться, может, она и втиснется в троллейбус, а то даже с тремя работами постоянных переездов маршруткой их бюджет не выдержит.
4. Глава 4
Reasonable job[1]
Оскальзываясь на слежавшемся снеговом насте, Эля скатилась к проспекту и действительно успела отчаянным усилием ввинтиться в набитый троллейбус. Даже удалось забиться в уголок возле двери, где Элю почти не толкали. Троллейбус тронулся, плавно покачиваясь. Если проскочит раньше утренней пробки, Эля еще до занятий закончит и распечатает шефов регламент. Тогда шеф отпустит ее пораньше, она заберет Яся из садика и успеет перекусить до занятий с учениками. А, черт, она же еще с бухгалтером договорилась пересечься… Тем более надо торопиться. Эля снова нетерпеливо покосилась на часы.
- Куда вы лезете, дайте выйти! – послышался визгливый женский голос.
Эля тут же успокоилась – значит, точно успевает. Поперек людского потока в троллейбуса тяжело заскакивал Старый Пони. Как всегда, минута в минут, и как всегда, ничего не видя вокруг себя, профессор Понин утвердился на ступеньке у раздвижных дверей.
Троллейбус подкатил к следующей остановке. Старый Пони вытянул складчатую ящериную шею, высунул голову из дверей троллейбуса и придирчиво оглядел остановку. Отрицательно помотал желто-прозрачными, нетопыриными ушами – не подходит! – и по черепашьи втянул голову обратно.
- Во придурок! – охнул кто-то.
Растолкав толпу, за спиной у старика нарисовалась юная девица со смутно знакомым личиком.
- Извините, профессор. До университета еще три остановки. Я скажу, когда выходить!
Эля усмехнулась с равнодушным сочувствием – наивное доброе дитя, первый курс, наверное.
- Профессор, вы слышите? – настырная барышня потеребила неподвижного Понина за плечо.
Голова на тощей шее развернулась и шуршащий, будто на заезженной пластинке голос прошелестел:
- Контрольные – лаборанту, отработки – к ассистенту, пересдачи – с разрешения декана, опоздавших в аудиторию не допускаю, - Пронин так же замедленно развернулся обратно и снова высунулся в дверь – обзирать следующую остановку.
Троллейбус подкатил к высокому стеклянному зданию университета. Эля подождала за спиной у Понина, пока тот опознает остановку и тяжело сползет со ступеньки, обогнула профессора по широкой дуге – не дай бог, привяжется с разговорами, тогда она точно ничего не успеет. Нырнула в стеклянную дверь. Привычно порадовавшись, что работает на пятом, а не на двенадцатом этаже, затопала наверх мимо как всегда выключенных лифтов.
- Элина Александровна!
Эля внутренне вздохнула. Встреча с деканом в начале рабочего дня – не к добру. Впрочем, в середине и в конце – тоже.
- Как праздники провели? – улыбаясь сладковатой, как запах подгнившей мертвечины, улыбкой, поинтересовался декан.
- Исключительно, - пробормотала Эля, вспоминая затяжной новогодний кошмар. Даже если все минется, и пройдет время – она никогда больше не сможет любить Новый год.
