Они выпытывали, где прячутся непокорные матуляне сопротивления, а потом уничтожали всех. Никому не удавалось сбежать. Матуляне – народ мирный. Мы не смогли оказать сопротивления захватчикам, и сейчас они контролируют нашу страну. Нам приходится подчиняться.
Тот, кто не хочет попасть на калыш, выполняет все требования зуберов. А зуберы для контроля над матулянами придумали квадрусы. Этот прибор рассказывает всё о своём владельце: кто куда ходил, кто что говорил, что ел и пил, у кого что болит, кто с кем дружит, кто сколько зарабатывает, как тратит карточки и что делает в свободное время. Всё они знают.
Пока матулянин в состоянии зарабатывать карточки, он будет жить. Стоит серьёзно заболеть или остаться без карточек по другой причине, приходят зуберы. Они уводят всех, у кого нет карточек и чей квадрус окрасился в красный. Мы для них бесплатная рабочая сила, выполняем самую грязную работу. Как только матулянин перестаёт быть полезным, его уничтожают. Они бы давно всех нас поубивали, если бы не страх.
– То есть?! Они боятся матулян?
– Нет. Они нуждаются в страхе. Тысячи матулян, напуганные калышем, цысмызами, трясущиеся за свои жизни и жизни своих близких, продуцируют огромное количество страха. А зуберы его собирают.
Бией Олдиш рассказывал, что есть специальная установка по сбору страха. Что они с ним делают, мы не знаем. Поняли только то, что они нуждаются в страхах. Как только матуляне привыкают к определённым обстоятельствам и меньше боятся, зуберы приезжают на габруке. Вводят новые правила, увозят на калыш некоторых матулян, запугивают, заставляют ещё больше работать. Так до тех пор, пока уровень страха не повышается…
– А ты, получается, в сопротивлении? – Нан не ответил, а только утвердительно кивнул головой. – Разве ты не боишься попасть на калыш?!
– Конечно, боюсь. Только жить так, как сейчас мы живём, – это всё равно что не жить совсем. Всё запрещено. Иногда мне хочется поднять восстание, но матуляне боятся. Вряд ли так долго продлится. С каждым днём скрываться становится сложнее. Численность сопротивления экслатов снижается ежедневно, скоро непокорных не останется совсем. Спасибо Олдишу. Если бы не он, меня бы давно отловили!
Послышался лёгкий стук где-то внизу. Нан замолчал, прислушался, а затем резко бросился в угол. Поднял с пола тяжёлую корзину с бельём и втолкнул мне её в руки.
– Слышишь? Бией Олдиш идёт! Спускайся на этаж ниже и стирай. Делай всё так же, как девушка с синими волосами. Её зовут Дазима. С синими, не с голубыми, а с синими, запомнила?!
Я только растерянно успела кивнуть.
– Чего стоишь? Поторопись. Не говори с биеем. Только низко поклонись ему, когда поравняешься. Ищи девушку с синими волосами!
Нан вытолкнул меня из комнаты. Я, напуганная, с ошалевшим взглядом, вцепившись в корзину с бельём, принялась спускаться по узким скользким лестницам. Почти у самых дверей я столкнулась с одетым в чёрную длинную одежду высоким седовласым мужчиной с длинной бородой. Олдиш пристально, пронзительно и осуждающе посмотрел на меня.
Я нервно кивнула головой в знак приветствия и быстро спустилась вниз. Бией впился в меня взглядом, отчего по спине пробежал холодок. Я поскорее закрыла дверь, оказавшись на этаже ниже. Огромных размеров круглый зал был ничем не лучше рудника.
Девушки стирали бельё вдоль огромных колод, змейкой пересекавших весь этаж позёмы. В помещении было ужасно душно, влажно, в узкие щёлочки приоткрытых окон валил пар. На стенах виднелась плесень. По периметру зала на высоте двух-трёх метров находились металлические дорожки с перилами. На этих мостиках стояли охранники и наблюдали за тем, что происходит внизу.
