Причем тяжесть набора падала именно на крестьянство, буржуазия могла легко откупиться, горожане-патриоты, как правило, уже сами служили в национальной гвардии по месту жительства или же несли службу в многочисленных муниципальных учреждениях, оставались, только крестьяне. День начала призыва, был зафиксирован как 10 марта 1793 года, при этом еще, призывники должны были сами явиться на призывные пункты!
Естественно, повторилась та же история, как и в соседних департаментах. Призывники громили здания городской администрации, сжигали списки призывников, долговые расписки и прочие налоговые документы, и даже бумажные ассигнации (крестьяне долгое время признавали только «настоящие деньги», монеты из золота серебра и меди)! Они разоружают «патодов», как презрительно называют «патриотов», сторонников революции, и немногочисленную национальную гвардию, освобождают заключенных в тюрьмах.
11 марта в Аржантане призывники захватили город, 14 марта во главе их стал капитан национальной гвардии де Барбо-Терсевиль. С криками «Да здравствует Людовик XVII! Да здравствует свобода! Долой конституцию!» они столкнулись возле церкви Капуцинов с отрядом национальной гвардии под командованием капитана Таборе-Муасоньера. Что интересно, 21 человек из нацгвардии перешли на сторону восставших, но у призывников не было оружия, а у национальных гвардейцев были пушки. Таборе-Муасоньер приказал открыть огонь. Восставшие были разбиты, де Барбо-Терсевиль ранен и вынесен на руках с поля боя, несколько дней спустя он скончается от полученных ран.
Были крупные столкновения в Орне, Витре, 17 марта, Турувре 27 марта, Шанде 17 апреля.
В конце концов, восстание было подавлено, в апреле, 96 человек из повстанцев де Барбо-Терсвиля, те, кто не успел скрыться, были пойманы и предстали пред уголовным судом Аленсона, что 29 апреля приговорил их к смерти.
И вот новый поворот, 2 июня 1793 года жирондисты были изгнаны из конвента в результате депутаты Бюзо, Барбару, Гюаде, Луве, Салль, Петион, Лесаж, Кервелеган, Ланжюине бегут в Нормандию и находят приют в Кане.
Стоит отметить, что шестьдесят девять департаментов, в лице их администраций, выразили протест против действий конвента, заявив, что начиная с 31 мая 1793 года декреты конвента не имеют более законной силы, а сам он захвачен «узурпаторами» – якобинцами поправшими свободу и права человека.
В Марселе, Бордо, Кане представители конвента были арестованы, причем Ромм и Приер пишут в комитет общественного спасения «граждане- коллеги, этот арест может получить большое значение, послужить в пользу делу свободы, способствовать единству республики и возбудить доверие, если, как мы усердно вас просим, вы подтвердите его декретом, объявляющим нас заложниками… Мы заметили в населении Кана любовь к свободе, к правосудию и послушанию».
В Нанте, шесть дней спустя после отступления вандейцев, те, кто сражались с Королевской и Католической Армией, арестовали полномочных представителей конвента, заявив, что присылка представителей является ничем иным, как «узурпацией, посягательством на народную верховную власть»!
«Представители были выбраны для того чтобы творить законы, а не для того, чтобы приводить их в исполнение, чтобы подготовить конституцию и привести в порядок все общественные власти, а не для того, чтобы произвести замешательство и самим являться в их роли, для защиты и поддержки промежуточных властей делегируемых народом, а не для разрушения и уничтожения их.
