– Девчонки, а не хотите пару дней провести на яхте? У меня корочка шкиперская есть – я вам такие места покажу! Нигде в мире больше такого не увидите.
Конечно, они согласились.
Яхта – звучит круто. И рассекающий лазурные глади белый парус выглядит впечатляюще. Реальность, как это обычно и бывает, сильно разнится с фантазийными картинками. «Ла Луна» оказалась маленькой тридцатичетырехфутовой лодкой, довольно скромной изнутри и снаружи. Маленький кокпит8, небольшой салон, крошечные каюты – только разложить тело и упереться руками во встроенные шкафы. Явно не для шляп и соболей. В носовой каюте, которую облюбовала себе Вика, оказался низкий наклонный потолок, о который Вишня с непривычки сильно ударилась.
– Мне вот интересно, – морщилась девушка, потирая маковку, – как наш папаня на сём утлом челне удрапать ухитрился?
– Вы, девчонки, меня, конечно, извините, – вмешался стоявший рядом Денис, – но моя мать, когда увидела «Ла Луну», задала точно такой же вопрос. Я вам больше скажу – в те времена лодки еще меньше были. Особенно советские.
Осведомленность постороннего человека их семейным эпикризом сестрам была не в новинку – и историю Мишки, и чем она в итоге завершилась в дачном кооперативе «Алый парус» знали все.
– Слушай, Дэн, – крикнула Ника, принимая с левого борта швартовочный конец9, – а мы таблетки от укачивания забыли купить!
– Не волнуйся! – Бывший дачный приятель бросил Вике конец на правый борт и запрыгнул на лодку. – Вода стоит как суп в тарелке – не укачает! Во время перехода больше пей – и все будет нормально. А если совсем плохо станет – у отца в аптечке всегда таблетки есть.
Епифанцев стоял у штурвала, а девчонки лежали по бокам и загорали. Никакого укачивания! На столике стояла запотевшая бутылка белого вина, только что из холодильника. В розовых, с белыми прожилками холмах prosciutto10, устроенного на манер горной гряды, кристаллическими разломами искрился сыр Parmegano Padano. Рядом в соломенной корзинке небрежно валялись сердечки инжира. Завершал натюрморт янтарный виноград, комплиментирующий сутью и цветом бутылке вина. Со стороны это натурально вписывалось в ту самую dolche vita, если бы не одно НО: ни у Епифанцева, ни у Вишневых лишних денег не водилось. Отец держал Дениса в черном теле – вот научишься зарабатывать, тогда и трать. Про Вишневых и говорить нечего. Рестораны они не тянули. Поэтому, чтобы не умереть за два дня с голоду, троица закупилась в дешевом супермаркете вином (два евро бутылка), макаронами (девяносто центов пачка), томатным соусом и истекающими на днях по сроку годности сыром, ветчиной, йогуртами. Единственное, на чем экономить не стали, – так это на хлебе – гулять так гулять! Инжир с виноградом, стыдно признаться, вообще в горах надрали. Кофе, чай, пакетированные сливки и сахар у отца всегда имелись в наличии – хоть бакалею воровать не пришлось.
– А знаешь что, Вишня, – Ника сладко зевнула, – мы с тобой лохушки, которых свет не видывал!
– Это еще почему? – Вика сбросила с переносицы на нос редко надеваемые солнечные очки. – По-моему, все чудесно вышло.
– Да потому что мы легко могли уже раз сто выучиться на шкиперов и сами яхты водить! На даче от отца в шкафу куча книг по парусному спорту стоит! Как узлы вязать, как паруса ставить!
– Что, шкаф еще жив? – удивилась сестра. Она почти не наведывалась на дачу. – И книги еще в топку не пошли?
