– Нью-Йорк – восток, а Калифорния – запад. Нас разделяет практически все Соединенные Штаты, но мы позаботились о поставках к нам. Сейчас пути перекрыты из-за того, что Нуэстра, мягко скажем, хочет пустить нас на корм для собак, но все же ходы есть. И именно поэтому мы берем поставку на себя – знаем, как это провернуть, и остаться незамеченными. Риска снова нет. И, кстати, мой Дон все еще ждет ответа.
– Ну, допустим, – прокашлявшись говорит Николай, залпом добивая остатки янтарной жидкости. – В чем твоя мотивация?
Он смотрит на Джулари и я напрягаюсь, потому что срабатывает инстинкт защиты своей женщины. Я понимаю, к чему он ведет, и знаю, что сейчас Украшению придется раскрывать себя. Краем глаза вижу, как моя жена лениво смахивает пепел с сигареты, и только после этого спокойно отвечает:
– Я бывший Агент ФБР Калифорнии.
Короткий и лаконичный ответ вызывает переглядывание у русских, и быстрые фразы на их родном языке. Один только Николай слегка косит взгляд, но быстро возвращает его обратно, не говоря при этом ни слова. Все мои солдаты расправляют плечи, потому что непонимание ситуации напрягает. Я замечаю, что они, подобно хищникам, готовы напасть в любую секунду. Их внимание направлено на меня, в ожидании сигнала.
– Говорить можно только на английском, – вкрадчиво произношу я, оглядывая всю эту компанию. – Можем перейти на испанский, если этот язык вам надоел. Неуважение ко мне и моей Семье карается. Быстро и жестоко.
Я не позволю вводить нас в заблуждение даже обычными фразами. Мое предложение о союзе действительно не вечное: я готов пожертвовать блестящим планом моей жены, но отстаю нашу честь.
– Прекратить, – бросает Николай, практически рыча в сторону своих людей. И вот теперь я уверен, что он не хочет отказываться от нашего предложения: слишком хорошая прибыль на кону.
Я упираюсь глазами в одного из русских солдат, потому что замечаю странный блеск в его взгляде, который он бросает на Джулари:
– Это моя жена, ублюдок. Советую даже не дышать в ее сторону, – произношу медленно и тихо, чтобы он точно понял мои слова.
– Я… Я просто наконец-то понял, кого она мне напоминает. Ты же Джулари Кларк, да?
– Кабальеро, – отвечает Украшение, туша сигарету. – Кларк умерла на улице Трэйси после предательства своих же коллег. Еще есть вопросы о моей мотивации?
– Шавка системы навсегда остает…
Он не успевает договорить фразу, потому что пуля моего пистолета оказывается быстрее. Одним резким движением я вытащил его из нагрудной кобуры, и также резко выстрелил в его мерзкое лицо. Теперь на стене позади него красуются брызги крови, а под ногами Николая лежит труп. Но, кажется, ему плевать. И это, мать вашу, отлично, потому что я готов застрелить и его за любое кривое слово.
– Джулари Кабальеро – член Мексиканской мафии. Если кто-то еще хочет что-то сказать про нее, то имейте в виду, что патронов хватит на вас всех, – произношу я, так и продолжая сидеть, закинув ногу на ногу. Ни одна мышца не дергается, ни единая струна души не задета.
– И твоя жена будет участвовать в том кровавом месиве, о котором вы сейчас нам рассказали? – удивленно спрашивает Николай, глядя на меня совершенно по-новому. Кажется теперь в его голове я не выгляжу, как сопляк, который занимается самоуправством.
– Моя жена будет наказывать, – отвечаю я, кровожадно улыбаясь.
***
Джулари закрылась в библиотеке вместе с очередной книгой и с одной из наших собак по кличке Велес. Год назад два добермана, Деметра и Велес, стали полноценными членами семьи, и выбрали себе хозяина самостоятельно – именно поэтому Деметра сидит около моей ноги, прикрывая лапами глаза. Я и Марко расположились в кабинете около камина с тарелкой закусок и безалкогольным вином.
