Я выжимал, выжимаю и буду выжимать. Несмотря на то, что больше месяца я провёл в инвалидном кресле, несмотря на то, что недруги только и ждали, когда я откину копыта, несмотря на массовую дезинформацию, я вышел из этой ситуации победителем. Все цели, которые были намечены, достигнуты. Необходимые мне акции скуплены, место в тайном совете закреплено за мной пожизненно, контроль над поставкой ресурсов получен, компания Мэрроу официально перешла под моё управление, а особо упёртые конкуренты и противники либо гниют в тюрьме, либо отчалили на тот свет.
Успешный ли я человек? А человек ли я?
Как только меня не называли. Какими только способами не пытались от меня избавиться. Я привык. Я готов ко всему. Мне плевать на последствия. От своего я не отступлюсь. Я достиг тех целей, которые ставил перед собой. Пришло время вернуть утраченное. Ту, которая сбежала, пока я валялся на больничной койке. Ту, которая откровенно плюнула мне в лицо. Ту, которая без слов дала понять, что она не моя собственность. Ту, которая бросила мне вызов. Ту, которая надеялась, что я отпущу её без боя и забуду.
Но ты моя, Джесси, и я не отступлю. За своё я буду биться насмерть. Нравится ли мне играть с тобой? О, милая Джесси. На твою беду, я не играю. Когда мне что-то действительно нужно, я довожу дело до конца. Даже если на кону стоит всё. Я не откажусь от тебя чисто из принципа. Ты моя. И мне плевать на твои желания. Я тебя хочу, значит, ты будешь моей, чего бы тебе это ни стоило.
Каково было без Джессики Маршалл? Описать могу только одним словом: хреново. Хреново потому, что я до сих пор не понимаю, с какой такой радости я всё ещё хочу её. Я охренеть как хочу эту сучку. Даже её предательство этого не изменило.
Прошло два месяца с нашей последней встречи. Поначалу я даже не знал, что она уехала из страны. Первые дни после того, как я пришёл в сознание, меня продолжали держать на сильных обезболивающих и снотворном. Я мало что помню. И уж точно тогда мне было не до Джессики Маршалл. Но время лечит, раны заживают, организм восстанавливается, приоритеты меняются. И вот я здесь – в душном номере одного из отелей Танзании.
Восстановление проходит медленно. Я до сих пор не вернул себе прежнюю форму, хотя тренируюсь каждый день. Отвращение к слабости даёт мне силы, а отражение в зеркале и временная хромота напоминают, что враги не дремлют.
Я давно узнал, где находится Джессика. Эйб сам всё рассказал. Он не может мне врать. Когда я задал прямой вопрос, он сначала пытался отмолчаться, но стоило надавить – и Эйб во всём признался.
Считаю ли я это предательством? Нет. Я понимаю, почему Эйб решил отправить её подальше. Он думал, что так сможет защитить меня. И в чём-то я с ним согласен. Джессика Маршалл опасна для меня. Она – моя единственная слабость. А слабости нужно искоренять. Но я не хочу от неё отказываться. Пока не хочу. Возможно, наша сегодняшняя встреча всё расставит по местам. Либо я сделаю Джесси своей навечно, либо потеряю к ней интерес.
Когда я только очнулся, то хотел, чтобы Джессика ушла навсегда. Вряд ли я мог здраво соображать, потому что находился под действием лекарств и плохих воспоминаний. А когда пришёл в себя окончательно, то удивился, почему Джесси нет рядом, и устроил Эйбу допрос.
Я знаю, что она уже тут, ожидает своей участи в соседнем номере, но не тороплюсь туда идти. Мне нравится знать, что Джессика находится в напряжении. Я хочу наказать её. И при мысли о том, что она напугана, я испытываю острое возбуждение. При этом я собран. Как хищник перед прыжком. Бежать ей некуда. Она полностью в моей власти, и я смакую каждую секунду, предвкушая наше скорое воссоединение.
