Мои шаги бесшумны. Сердце отбивает привычный ритм, не ускоряясь и не замедляясь. Я выхожу из номера и неспешно подхожу к соседней двери. Замок поддаётся легко, и я толкаю дверь. Джессика реагирует моментально: спрашивает, я ли это, и замирает в неестественной позе. На голове у неё уродливый мешок, а руки связаны за спиной. Трэвис, как обычно, в своём репертуаре. Но вреда он ей не причинил. По крайней мере, на первый взгляд. Джесси напряжена, я вижу. Она ждёт моего ответа, но я молчу, неслышно подкрадываясь ближе.
Останавливаюсь позади неё и кладу ладони на манящие бёдра, притягивая Джесси к себе. Её руки касаются оттопыренной ширинки, и я втягиваю воздух сквозь зубы. Даже через джинсы я ощущаю прикосновения Джессики слишком остро.
Так бы и оттрахал её – связанную, беспомощную, совершенно не готовую меня принять. Но я не буду причинять ей боль. Не для этого я здесь. К тому же через пару минут Джесси сама будет умолять меня взять её.
– Джейсон, – выдыхает она.
Узнала. Конечно, узнала. Кожей, обонянием, внутренним чутьём. Ей не нужно зрение, чтобы прочувствовать меня. Однако я хочу видеть её взгляд, её лицо, её губы.
Достаю нож, перерезаю стяжку, стягиваю уродливый мешок и кладу нож обратно в карман. Я не даю Джессике возможности повернуться. Скольжу руками вперёд, проникаю под майку и тереблю между пальцами аккуратные соски. Член дёргается, и я ещё сильнее вжимаюсь бёдрами в аппетитную задницу.
Расстёгиваю пуговицы на джинсовых шортах, но стягивать их с Джесси не спешу. Лишь дразню, забираясь в них рукой и легонько касаясь клитора через тонкую ткань трусиков.
Джессику слегка потрясывает. Свободной рукой я наклоняю её голову вниз, убираю волосы и прикусываю заднюю часть шеи.
Её кожа солёная, влажная и такая знакомая. Я изучил каждый сантиметр. Я помню все её родинки, все шрамы, большинство из которых оставлены мной. Больше не оставлю ни одного. Не потому, что мне не хочется. Хочется. Ещё как хочется. Но я знаю, что ей не нравятся эти шрамы. Я готов идти на компромиссы, если вижу в этом выгоду. Свои потребности я могу удовлетворять там, где всё покупается и продаётся, а эту женщину я покупать не намерен. Я хочу, чтобы она искренне любила меня. Не за деньги, внешность или привилегии. А просто потому, что я – это я. И она полюбит. Она уже меня любит.
Провожу языком за ушной раковиной и чувствую, как Джессика дрожит от поступающего желания. Она хочет меня, но инициативы не проявляет. Не на такое приветствие я рассчитывал. Неужели моя Джесси не скучала по мне? Неужели её дрожь не связана с вожделением?
Мне нужен ответ, и я разворачиваю её к себе лицом. В зелёных глазах нет радости или испуга, только неприкрытое желание. Её лицо прекрасно. Таким я его и запомнил. Джессика всё так же привлекает меня. Ничего не изменилось. Её аромат, кожа, энергетика – просто чёртов магнит. Я хочу её. Всю.
Наклоняюсь ближе, вновь тяну в себя её запах, окончательно дурея вдрызг, и хриплю, не контролируя дыхание:
– Ну здравствуй, Джесси. Скучала?
Она пытается сохранить невозмутимый вид, но тело выдаёт её. Тонкая ткань майки не скрывает затвердевшие соски, наоборот, подчёркивает их. Нежная кожа покрыта испариной. Взгляд одурманен поволокой похоти, зрачки расширены, а на щеках горит лихорадочный румянец. Джессика облизывает пересохшие губы и тихо произносит:
– Мне нужно в душ.
Она хочет спастись бегством, но мой голос настигает её на полпути к ванной, заставляя остановиться:
