– О, и карман «с мясом» выдрал, – Серега наклонился и поднял с пола небольшое колечко, аккуратно сплетенное из золотистой высохшей травы, – Твое?
– Не знаю, – Мишка протянул руку в сторону участкового и по-детски раскрыл ладонь, жестом требуя этот предмет.
– Ильич все колдует, – усмехнулась Тоня.
– Жить будет? – улыбаясь, спросил Сергей, протягивая девушке кольцо.
– Ссадины не глубокие, а вот на голове хороший порез, но главное чтоб не загноился и воспаление не пошло, а то и температуру нагонит. Зайдешь потом ко мне за порошками, объясню чего и как делать, – девушка сурово скомандовала грубым голосом.
Мишка, соглашаясь кивнул, потом осторожно пощупал пальцами голову около раны, сморщился.
– Руками грязными не лезь! – одернула Тоня, – Точно гадость занесешь, хоть бери да бинтуй.
– Не, не надо. Как Щорс буду.
– Я тебе руки забинтую тогда, чтоб не лезли, куда не попадя.
– Ты на что намекаешь? – парень сделал серьезное выражение и пользуясь уходом участкового более свободно продолжил с Антониной, – Куда я лез?
– Не горячись, я же до тебя у Аньки побывала. Она разговорчивей тебя, – Тоня скривила гримасу отвращения, – Эх, пацаны, и что у вас только в голове?
Мишка суетливо встал, сдернул вою рубашку со стула, ломаными движениями влез в рукава, попытался свести полы и застегнуть часть оставшихся пуговок.
– Колечко верни! – Мишка протянул руку и выставил открытую ладонь перед лицом девушки.
– Это? – Тоня повертела в пальцах золотистое соломенное кольцо и положила его в карман платья, – Потом, ответишь правильно на мои вопросы, отдам.
– Не сломай только, ладно? – Мишка проговорил с некоторой обидой в голосе и опустил руку.
– Пошли меня проводишь до дома, а я тебе порошки дам, рану на голове промоешь. Не нравится она мне, как бы не загноилась и температуры не было.
– А Серега меня отпустит?
– Да нужен ты был ему. Ему сейчас нытье Шурки выслушивать, тут ты теперь у нас потерпевшая сторона. Голова не кружится, не тошнит? Пить не хочется? Во рту не сушит?
– Да нормально все, – Мишка ответил капризным тоном, свел брови и с обидой посмотрел на Тоню.
– Идем, происшествие ходячее! – Антонина шутливо подтолкнула парня в спину огромными чемоданом и положила руку на плече, – Не спеши только, у вас тут с Ильичом так просто не выйдешь.
– Я только туда и обратно, деда, – Мишка, выжимая из себя улыбку, сообщил Ильичу, сидевшему на крыльце у дома.
– Да не торопись, все равно через полчаса по поселку свет отключат, профилактика. Поутру за работу примемся, чтоб как штык был, и ранения твои не причина филонить, – дед улыбнулся по-доброму, легко, во все усы, всем лицом, как он умел, искренне, что Мишку чуть не пробрала слеза.
– Понял, буду при любом раскладе! – парень шутливо вскинул руку к голове, но тут же осекся и опустил ее.
– К пустой, да и без того с дыркой с боку, не прикладывают! – Ильич расхохотался в голос, Тоня тоже не сдержалась и подхватила, – Идите, пока Шурку снова не накрыло, и она все банки не поколотила о тебя.
За выгоном, там, где дорожка поднялась чуть выше над поселком было еще тепло, теплый воздух из поля медленно сползал к домам, остывая и стелясь за кустами у поля, в ложбинках и впадинах. Солнце уже пряталось где-то за посадками на другом конце поля, разливаясь странными лучами желто-оранжевой жидкости, стекающей вниз, в овраг. В такой момент, совершенно непонятно по какой причине, вдруг все замолкает вокруг, птица, насекомые, ветер, все звуки становятся тише и мягче, не слышно листвы, далеких отзвуков машин или железнодорожной станции, изредка лишь что-то щелкнет или взвизгнет где-то вдалеке, но тут же растворится, что не разобрать, откуда звук.
