От ворот казалось, что до скалы рукой подать, но путь через поле до подножия занял не меньше получаса. Без особого труда поднявшись на первый уступ, Ольга глянула вниз и удивленно покрутила головой. Взбиралась она минут десять, а земля уже отдалилась от нее на пугающее расстояние. Задрав голову, Ольга оценила подъем на следующую ступень. Дальше тропа была намного круче, растительности, за которую можно было бы хвататься для подстраховки, практически не было. Сердце мелко стучало где-то в горле, начинало ощущаться понижение давления. Ольга пожала плечами и продолжила подниматься.
Через пятнадцать минут запыхавшаяся и насквозь мокрая Ольга вскарабкалась на плоский камень, представлявший собой верхнюю точку второго уступа, осторожно подошла к краю и глянула вниз. Дыхание перехватило.
Где-то далеко внизу лежала земля. Еле различимая нить дороги пересекала зеленое покрывало Долины. Вдалеке, больше похожие на шерстяные катышки на зеленом свитере, виднелись деревья на берегу Реки. Домики турбаз казались крупинками тростникового сахара на зеленой скатерти. По ниточке дороги, поднимая клубы пыли, двигалась какая-то точка – Ольга не могла рассмотреть, что это: легковой автомобиль, мотоцикл или грузовик. Люди, коровы, лошади – все это стало неразличимыми песчинками, утонуло в океане Долины.
На такой высоте было уже отнюдь не жарко. Ветер свистел в ушах, норовил сорвать с головы кепку. Раскинув руки, Ольга шагнула еще ближе к краю камня. Ее боязнь высоты, от которой немели ноги даже при взгляде с балкона девятого этажа, вдруг куда-то улетучилась, оставив после себя лишь приятный бодрящий холодок вдоль позвоночника.
– Я пришла, – неожиданно для себя вслух сказала Ольга. – Чего ты от меня хочешь?
Она опустилась на одно колено и положила правую руку на землю. В ладонь впились мелкие камешки и высохшие былинки. Вдруг сзади, от отвесной стены, пахнуло холодом. Ольга почувствовала чье-то присутствие и резко обернулась. Площадка была пуста, только краем глаза Ольга заметила скользнувшую по земле тень, какая бывает, когда маленькое облачко в ясный день пересекает круг солнца. Прищурившись и глянув вверх, Ольга убедилась в том, что и так уже знала: ни единого облака в небе не плавало. Ощущение зябкой сырости и сквозняка плеснуло в лицо справа, слева… и наконец исчезло, растворившись в досуха выжатых солнцем потоках ветра. Ладонь, прижатая к камню, ощутила едва заметную, быстро затихшую вибрацию.
Ольга подняла руку с земли. Под ладонью, отчетливо выделяясь среди своих красноватых и желтоватых соседей, лежал темно-зеленый камешек с белыми прожилками и сверкающими на солнце острыми краями. Ольга подобрала его и положила в карман.
Спуск, как это часто бывает, показался в два раза тяжелее подъема. Ноги скользили по сухим стеблям и каменной крошке, руки были все в мелких царапинах от колючих веток стелющегося кустарника, за который Ольга инстинктивно хваталась, когда под ногой начинала двигаться опора. Добравшись до подножия, Ольга напоследок еще раз глянула вверх, и ей почудилось, что на вершине второго уступа гуляет маленький смерчик, кружащий в своем потоке пыль и сухие травинки. Но вероятнее всего, это была игра воображения – рассмотреть что-то с такого расстояния, да еще и на ярком солнце, было невозможно.
Руки горели, ноги гудели и немного тряслись. Ольга решила, что на сегодня с нее достаточно подвигов, и неторопливо пошла назад в лагерь, мечтая как следует умыться в реке и завалиться в тень с книжкой. Пересекая поле, она вдруг заметила впереди какую-то возню, похожую на драку. Ускорив шаг, она приблизилась, и её взгляду открылось фантастическое зрелище: в придорожной пыли неподалеку от ограды турбазы, под палящим солнцем, под аккомпанемент сухого треска, стука и хриплого дыхания, Бьёрн и Василий фехтовали на палках. Оба были одеты в импровизированные доспехи из войлока, смягчавшие удары. Даже сквозь толстый слой пыли на потных лицах было видно, как противники раскраснелись от жары и напряжения.
