Остановившись в нескольких шагах от сражающихся, Ольга во все глаза наблюдала за схваткой. Никогда в жизни ей не приходилось видеть ничего подобного. Даже в фильмах, снятых с достаточной долей реалистичности в постановках боев, нечасто встречалась такая энергетика. Движения были настолько быстрыми, что взгляд не успевал зафиксировать каждое из них в отдельности. Противники не жалели друг друга, удары явно наносились если не изо всей силы, то уж во всяком случае не по воздуху. Перекаты, броски в стороны, блоки оружием и руками – все выглядело как настоящая схватка не на жизнь, а на смерть. Ольга стояла совершенно неподвижно, боясь отвлечь бойцов и подвести под нежданную травму.
Бьёрн, однако, заметил ее, прервал атаку, остановился, тяжело дыша, и поднял палку в салюте. Он широко улыбался, зубы и глаза блестели на покрытом коричневой пылью лице.
– Ну, как вам? – спросил он.
– С ума сойти, – ошеломленно отозвалась Ольга, переводя взгляд с Бьёрна на Василия, который аккуратно и почтительно, как настоящий меч, положил палку на землю, торопливо снял с себя доспех и остался в насквозь мокрой красной футболке. Подняв с земли рюкзак, он достал из него бутылку воды, отхлебнул, плеснул себе в лицо и, не закручивая пробку, кинул бутылку Бьёрну. Тот, не глядя, поймал ее, не расплескав ни капли воды, и жадно припал к горлышку.
– Нравится? – спросил он, через продолжительное время оторвавшись от бутылки.
– Еще бы! – Ольга не видела смысла это скрывать – у нее натурально загорелись глаза.
– Ну что ж… – Бьёрн вдруг подмигнул Василию, быстро наклонившись, подобрал с земли его палку и, не распрямляясь, кинул Ольге. Та неожиданным для самой себя уверенным движением поймала ее. Василий одобрительно покосился на Ольгу, махнул Бьёрну рукой и ушел в направлении ворот турбазы.
– Начнем, – сказал Бьёрн, с улыбкой откидывая со лба мокрую прядь волос, и принял боевую стойку.
Через час с небольшим Ольга, тяжело дыша и еле слышно постанывая, лежала на земле, раскинув руки, и смотрела в небо, уже даже не щурясь от яркого солнца. Рядом сидел Бьёрн и обеспокоенно смотрел ей в лицо.
– Я не сильно вас… уронил? – спросил он нерешительно. – Как вы себя чувствуете?
– Пр-рекрасно, – с чувством проговорила Ольга, поднимая к лицу руки и рассматривая их так, будто видела в последний раз очень давно. – Лучше… уж и не помню, когда себя чувствовала. Это было… Ох-х-х… – Она перевернулась на бок и с трудом села. – Может, на «ты» перейдем? После такого, ох ч-черт, тесного контакта…
Бьёрн вдруг посерьезнел и сел прямо.
– Это большая честь для меня, – сказал он.
Ольга с недоумением покосилась на него, но ничего не сказала.
– У тебя очень неплохо получается, – заметил Бьёрн. – Конечно, я вижу, что для тебя это непросто, боишься довести удар – раньше ведь не приходилось никого бить? – Он лукаво улыбнулся, заглянув Ольге в лицо. – Но это дело поправимое. За три недели я многому не успею тебя научить, но у тебя явный талант, и если захочешь, то сможешь продолжить обучение там, – он махнул рукой куда-то в сторону Кара-Йола, – и дойти до уровня международных состязаний. Это я говорю тебе как их неоднократный призер.
– Ого! – Ольга подняла бровь. – Ты еще и призер международных соревнований по фехтованию. И что же ты все-таки делаешь в этой глуши?..
– Это история не на пять минут, – отозвался Бьёрн. – С твоего позволения, я расскажу ее позже, как-нибудь вечером, когда все будет спокойно… А теперь пойдем в лагерь. Я видел, что ты только что пришла от… горы, – Ольга отметила эту заминку, но не придала ей значения, так как Бьёрн частенько делал в речи короткие паузы, – и еще этот час тренировки. Ты можешь получить тепловой удар. Нельзя так долго быть на солнце. – Он поднялся на ноги и протянул Ольге руку.
