На этот раз она решила пойти влево от ступенчатой горы. В том направлении Долина расширялась, Ольга во время своего подъема видела там каменистое плато и рощицы у подножия горы, в которых предположительно могли протекать ручьи. Бросив в рюкзак бутылку с водой и два пряника, она захватила еще две пустые бутылки на случай обнаружения родника и выступила в поход.
Подъемы давались легче, чем в первый день – судя по всему, сказывалась проведенная тренировка. Взобравшись на одну из широких каменных террас, образующих ступенчатое плато, Ольга остановилась и огляделась по сторонам. Ее манили два направления: дальше по плато, на верхнюю террасу, по которой в живописном беспорядке были разбросаны валуны разных размеров – самый крупный из них в два человеческих роста, и в сторону гривы деревьев, сбегавшей по пологому склону горы. Поколебавшись, Ольга выбрала сначала второй вариант.
Спустившись немного вниз, она пересекла овражек, по дну которого бежал ручей, и углубилась в тень рощицы. Земля здесь была изрыта копытами каких-то животных – скорее всего, полудиких и не подкованных местных коней, свободно бродивших по всей долине небольшими группками. Впрочем, тропу к водопою могли протоптать и олени, которые, по рассказам, здесь водились, а Ольга вряд ли отличила бы следы одних от других – к стыду своему, она совершенно не разбиралась ни в дикой, ни в домашней копытной живности. Дальше она пошла осторожнее, опасаясь ненароком налететь на «хозяев» этого места, возможно, пугливых и поэтому опасных. Однако под деревьями никого не было, тропинка змеилась вверх между корягами и камнями, то тут, то там сверкали серебряные цепочки ручейков из многочисленных родников, пробивавшихся из склона горы.
Найдя самый крупный источник, из которого бежала чистейшая вода, образуя небольшую лужицу с крутящимися на дне песчинками, Ольга уселась рядом с ней и долго пила, зачерпывая ледяную воду ладонью, потом аккуратно наполнила две бутылки. Продолжив подъем, в нескольких сотнях шагов выше по склону она наткнулась на небольшую кучку белых камней, среди которых рассмотрела несколько обломков костей. Из вершины холмика торчала палка – ветка дерева с ободранной корой и вырезанными на древесине непонятными символами.
Ольга нерешительно опустилась на колени перед странным холмиком и всмотрелась в знаки на потемневшем дереве, но не различила ничего хоть чем-то знакомого или что-то напоминающего. Она осторожно поднялась и отступила назад – кучка камней подозрительно напоминала надгробие, а меньше всего ей хотелось ненароком потревожить чью-то могилу. Вдруг с обратной стороны холмика со стуком скатился камень. Ольга обошла «надгробие» и замерла, застыв в полунаклоне: внимание сразу же привлек темно-зеленый камешек с белыми прожилками и сверкающими острыми гранями – один-единственный среди серовато-белых собратьев. Ольга не задумываясь подняла его и вскрикнула от неожиданности: в палец впилась как будто иголка или даже шип кактуса. Наклонившись еще ниже, она увидела среди камней тонкую прозрачную пластинку, похожую на осколок стекла, на остром кончике которой поблескивала капелька крови – ее крови.
Поколебавшись мгновение, она положила камешек в карман, где уже лежал его брат-близнец, и начала спускаться назад, к подножию плато. Уколотый палец пульсировал в такт шагам.
Поднявшись на верхнюю террасу, Ольга забралась на один из валунов и долго стояла, разглядывая Долину с высоты. Река в этом месте разливалась на множество широких и узких рукавов и петляла среди поросших деревьями берегов и островков. На фоне серо-стальной с зеленоватым отливом воды, блестящей, как измятая фольга, белели шапки пены над бурунами. Над Долиной кружили в потоках воздуха, то ныряя к самой земле, то поднимаясь к вершинам скал, три хищных птицы.
