GRANMA – вся ПРАВДА о Фиделе Кастро и его команде - страница 20

Как и тогда, сегодня у нас есть знаменосец, который зовет нас к новой борьбе за независимость. [Фидель сидел рядом и внимательно слушал]. Много борцов пало за Родину. И с этой высоты мы не можем не думать об ином пути, который избавил бы нас от кровопролития. Никто не жаждет пугала войны, но она предпочтительнее той бесславной летаргии, в которой живет отечество. Не находят пути те, кто ищет сомнительный выход из современного хаоса. Вспомните Гитераса, Агостини и восемьдесят погибших в Монкаде. Они просят отмщения. Нет иного пути кроме революции. Нет безумных плакальщиц, которые могли бы воскресить имена героев. В память о них клянемся с поднятой рукой, что в 1956 году Родина станет свободной».

Обращаясь к эмигрантам, Хуан Мануэль Маркес выразил свое отношение к ним такими словами:

«На Кубе ложь тянется цепью, и людям внушают, что это новое звено в длинной цепи. Ясно, что чувства борца расшатываются подобными сомнениями, которые встречаются, явно или скрытно, повсюду. Но достоинство состоит в том, чтобы сохранить в себе противоядие от этой отравы…

Мы не задержимся. И не думаем, что найдется кто-либо, кто смог бы нас задержать. Мы знаем свое предназначение – победить или пасть, как падает гладиатор на арене. И если недоверчивая ухмылка тех, кто сомневается, ранит душу тех, кто сражается, то честное сотрудничество и чистые взоры тех, кто верит, говорят нам, что мы не одиноки…

Я не думал отплывать за границу сейчас, когда мой долг обязывает оставаться здесь, рядом с боевым орудием. В этот торжественный момент нашей истории его нельзя оставлять без артиллериста, который приведет его в действие.

Хлеб революционера всегда горек. Но ничто не отвратит нас от выполнения нашего долга».

В своем обращении к молодому поколению Хуан Мануэль говорит: «Мужественная молодежь страны разобралась в политике Фульхенсио Батисты, который с присущей ему тупой неуклюжестью со времен начала переворота 4 сентября [намек на “участие” диктатора в революции 30-х годов, когда он, сержант, в одночасье нацепил на себя мундир генерала] озабочен лишь укреплением своей власти с опорой на армию».

«Мы не верим и не примем свободу, урезанную этим “революционером”, потому что при этой власти продолжаются убийства, пытки и загадочные исчезновения тех, кто выражает несогласие с бесчинствами этого разнузданного авантюриста. Имя его – Фульхенсио Батиста».

В манифесте-прокламации «Я обвиняю», говоря о природе политической власти в стране, Маркес заявляет: «Редко когда в политической жизни страны за все время существования Республики складывалась столь же сомнительная ситуация. Республика прибита к кресту из-за неуемного эгоизма и безудержных амбиций одного гражданина с мрачным прошлым, зафиксированным в анналах нашей истории. Фульхенсио Батиста Сальдивар – классический образец испано-американского деспота». И далее уточняет: «Сам факт существования деспотизма делает справедливыми любые методы борьбы с ним. Мы считаем законными все формы, начиная с письменного или устного протеста до повстанческого движения, направленного против репрессивных сил, являющихся опорой современного деспотизма».

Деятельность авторитетного, знавшего цену своему слову Хуана Мануэля Маркеса на ниве политического просвещения кубинских эмигрантов после его гибели с глубокой признательностью охарактеризовал Фидель Кастро на состоявшемся в Гаване массовом митинге в его честь. Фидель назвал его «товарищем по созданию „Движения 26 июля в изгнании”», «замечательным оратором, чье пламенное слово вдохновляло и поднимало массы на битву».