GRANMA – вся ПРАВДА о Фиделе Кастро и его команде - страница 67

То был ясный солнечный день. А неизвестно откуда взявшийся ливень очистил воздух и освежил зелень пальм и кустарников. Середина дня. В это время обычно по радио идут новости. Они пользуются в стране большой популярностью. И мало кто не включает в этот час радио. В ту пору в стране шла избирательная кампания. Всеобщие выборы были назначены на 1 июня 1952 года.

Голос Чибаса легко узнаваем: «Я не сумасшедший. Я – ненормальное явление в этой стране, где нормальным считается грабить и убивать… Товарищи ортодоксы, вперед! За экономическую независимость, политическую свободу и социальную справедливость! Долой воров из правительства! Совесть против денег! Кубинский народ, проснись!» Паузу взорвал выстрел. В тот момент далеко не все сообразили, кто и в кого стрелял. Оказалось, оратор вытащил револьвер и выстрелил себе в живот в знак протеста.

Ситуация сложилась настолько неординарная, что президент Прио Сокаррас тут же отдал срочное и тайное распоряжение – считай, приказ – привести в боевую готовность все казармы и полицейские участки, особенно в столице, Сантьяго-де-Куба и других крупных городах. Весть о трагедии передавалась из уст в уста, сообщения о состоянии здоровья были противоречивыми и тут же обрастали домыслами. Слово «ортодоксы» было у всех на слуху. Через четыре дня, 16 августа лидер ортодоксов скончался от общего заражения крови. Все попытки докторов клиники, куда он был доставлен, не допустить перитонита не увенчались успехом. Сообщение о смерти Чибаса повергло всех в шок. Со всей Кубы в столицу прибывали траурные делегации на похороны того, чьими последними словами было: «Народ Кубы, проснись!»

Нынешние лидеры ортодоксов хотели бы вернуть себе ту популярность, какая была у них при жизни основателя партии. Но удастся ли – покажет время. До съезда оставалось всего пять недель. И они никак не могли ни понять, ни простить «выходку» Фиделя, покинувшего Кубу в такой ответственный для партии момент. Они не знали главного – что Движение после собрания на Фактории, 62 уже никак не связано с ортодоксами – ни организационно, ни тем более идеологически. Но они правильно, хотя скорее интуитивно, оценили отъезд Фиделя как разрыв, «неблагодарный» поступок человека, который в состоянии, как они теперь полагали, организовывать лишь акции, подобные штурму Монкады, и абсолютно не приспособлен к легальной политической работе.

Густаво Амейхейрас, как и договаривались, после проводов Фиделя должен был вернуться к Ньико, оставшемуся у Пепина Санчеса, в доме которого они с Фиделем ночевали накануне, хотя никто из них так и не сомкнул глаз, потому что ночь прошла в беседе и спорах.

В Музее революции в Гаване в моих руках оказался удивительный документ. Это небольшой листочек бумаги с автографом Фиделя. Сохранил его для потомков один из основателей партии ортодоксов и ближайших друзей Эдуардо Чибаса – Пепин Санчес. Этот человек много сделал для того, чтобы девиз первых ортодоксов «совесть против денег и совесть против насилия» был правильно воспринят в обществе.

Происхождение этого документа таково. Накануне своего отъезда в Мексику в целях конспирации Фидель Кастро не рискнул ночевать у себя дома. Он не имел права нарушать и требование руководства Движения, принятое в конспиративных целях: не ночевать больше одного раза ни в одной из явочных квартир, какой бы надежной она ни считалась. Однако к тому моменту все квартиры закончились, «сгорели». Именно тогда Фидель вспомнил о Пепине Санчесе, раздобыл номер его телефона (1-62-68) и позвонил старику, представившись своим революционным псевдонимом Алехандро. Пепин не сразу понял, с кем говорит, но, предупрежденный этим звонком, все же стал ждать гостя, который вскоре действительно появился. Они проговорили всю ночь. В заключение беседы Фидель произнес: «Тот, кто выезжает завтра, чтобы начать борьбу, не возвратится совсем или возвратится, низвергнув тиранию».