Граждане неба. Рассказы о монахах и монастырях - страница 2

Верхняя пещерная церковь посвящена теперь святому Иоанну Предтече – «начинателю пустынного жития». Чтобы спасти от сырости и гниения иконостас, остов его сделан из меди, а царские врата вылиты из бронзы. Уцелел и древний каменный столб, поддерживавший своды, на котором найдена была старинная икона святителя Николая Угодника, почитаемая чудотворной и составляющая теперь одну из прославленных святынь монастыря, привлекающих толпы богомольцев. Эти простые младенчески-верующие люди изгрызли зубами все основание мелового столба, ища в прикосновении к святыне исцеления многоразличных недугов. И сейчас столб, уже будто висевший в воздухе, пришлось обложить камнем. Церковь святого Николая перенесена была отсюда на верх скалы, где она стоит до сих пор, а почитаемая народом древняя икона с Пасхи до Покрова пребывает в Успенском соборе монастыря, чтобы облегчить богомольцам доступ к ней в главные храмовые праздники обители: святителя Николая, Успения и Покрова Богородицы.

Святой Иоанн Предтеча. Фото Zvonimir Atletic.

Из маленьких окошек этой выдолбленной в камне маленькой церквочки видна вся сурово-живописная лесная бездна, из чащи которой поднимается пещерная скала. И кажется, что верхушки гигантских сосен, карабкающихся по отвесным обрывам этой скалы, находятся глубоко внизу.

В эту церковь-пещерку ходил изредка молиться по праздникам из своей подземной кельи старец-затворник Иоанн, памятью которого полны еще и пещеры, и монастырь. Келья старца – по соседству с церковью, в толщах той же известковой скалы. Келья крошечная, только-только повернуться, но окошко, пробитое в скале, пропускает достаточно света. К келье примыкает еще более тесная прихожая, и между ними устроена небольшая печурка, несколько скрадывающая невыносимую сырость и холод известняковых стен. Однако такой житейский комфорт суровый затворник позволил себе лишь под старость (он выпросил у настоятеля разрешение устроить кое-какую топку после многих лет жестокого страдания от холода и пронизывающей сырости в никогда не топившейся каменной норе). Ни днем, ни ночью старец не снимал овчинного тулупа; в нем он и ложился спать в деревянный гроб, стоявший у стены. Теперь этот гроб убран, но на молитвенном угольчике под иконами лежат тяжелые железные вериги в добрый пуд весу, которые затворник постоянно носил на голом теле. Вериги эти имеют вид пояса с двумя наплечниками вроде помочей, склепанных из грубого и толстого полосового железа.

Еще многие здесь помнят отшельника. А известный писатель-паломник Андрей Николаевич Муравьев, любивший и часто посещавший Святые Горы с первого дня их возобновления в 1844 году, посещал затворника в его меловой скале и видел гроб, заменявший старцу постель.

Иоанн пришел в Святые Горы из Глинской пустыни Курской губернии в числе первых двенадцати тружеников по восстановлению древнего монастыря – архимандрита Арсения, иеромонаха Феодосия и других, чьими неусыпными трудами Святые Горы собственно и приведены были в то цветущее состояние, в котором с тех пор пребывают.

Иоанн был монах-простец, не отличавшийся ничем особенным от рядовой братии. Он долго исполнял обязанности отца-гостинника. Когда Иоанн заявил о желании затвориться в скалу, умный и опытный настоятель монастыря очень боялся, чтобы этот тяжкий подвиг не оказался непосильным для инока и не закончился соблазном для остальной братии. Настоятель долго отговаривал малоподготовленного старца от его намерения, описывая многочисленные искушения и опасности, которым он подвергнет себя. Братия тоже не ожидала успеха намерения Иоанна и предсказывала, что он не выдержит и одной недели затвора. Однако Иоанн настоял на своем, и Арсений собственноручно запер его на замок в глухом, как могила, пещерном склепе на целый год безвыходного затворничества. Иоанна отныне стали посещать только ночные видения да келейник, подававший в оконце раза два-три в неделю хлеб и воду.