Глаза Стэна покраснели.
– Нет, нет, только не начинай снова. Я не хотел вызывать у тебя стояк, но я желал тебе оказаться в передряге. И, наверное, я перегнул.
– Да, Тони, ты перегнул и опять начинаешь перегибать.
– А ты не провоцируй меня, не называй при мне свой член писей. Я ничего не хочу про него слышать. Как только ты мне говоришь про свой член, меня клинит, поэтому лучше молчи, если задумаешь провести параллель со своим свистком.
– У меня нихера не свисток.
– А что там у тебя?
– Как минимум, сабля.
– Так, Стэн, стоп. Если мы продолжим этот разговор, то через сорок минут мы снова окажемся в кабинете Брюса, – я сделал паузу. – Давай ты придержишь все истории со своим елдаком и не будешь давать мне почву для новых ноток сарказма. Надеюсь, мне не надо объяснять, что значит сарказм?
– Сарказм – один из видов сатирического изобличения, язвительная насмешка, высшая степень иронии, основанная не только на усиленном контрасте подразумеваемого и выражаемого, но и на немедленном намеренном обнажении подразумеваемого.
– С тобой невыносимо разговаривать. Или ты травишь истории про свой леденец, или выдаёшь крепкие выдержки из энциклопедии. И то, и другое меня дико бесит. Ты – чёртов умник с детскими комплексами.
– У меня нет комплексов.
– Стэн, если взрослый мужик, без трёх минут офицер полиции, называет свой член писей, то у него очень большие комплексы. Так что у тебя случилось в детстве, что ты так аккуратничаешь с выражениями?
– Ты думаешь, даже если у меня что-то и произошло по молодости, то я тебе это расскажу, после вчерашнего инцидента?
– Значит всё-таки что-то было?
– Ты к чему клонишь, Тони?
– А к тому, мать твою, что мы напарники, а настоящие напарники должны стать родными братьями и целоваться в десны.
– Я вчера пытался с тобой поделиться своим секретом, но помнишь, чем это закончилось?
– Я же уже извинился. Ты можешь перемотать плёнку в своей гениальной голове на две минуты назад и воспроизвести мою речь?
Стэн посмотрел по сторонам, в парке кроме нас никого не было. Стояла приятная погода, и вроде у нас начинала складываться милая беседа. Должно быть, он прикинул, что ничего интересного в ближайшее время нас не ждёт, а история и вправду у него завораживающая. Его глаза сверкнули.
– Ты точно не будешь издеваться надо мной?
– Стэн, ты же толковый коп и умный парень, ты сам знаешь, что если хочешь, чтобы человек раскрылся перед тобой, сперва стоит раскрыться перед ним. Так?
– Да.
– Так рассказывай, что тебя привело к тому, что твой член вдруг стал называться писей?
Мой напарник посмотрел еще раз по сторонам, словно боялся, что его услышат.
– Ну, когда я был совсем маленький, я купался в ванной и нечаянно заигрался с ним.
– С кем?
– С Грэгом.
– Ты свой член зовешь Грэг?
– Да.
– Подожди, история набирает обороты, мне нужно прикурить.
Я достал пачку сигарет. В ней оказалось две самокрутки. Я закинул одну в рот и затянулся. Дым.
– Я его принялся нежно потирать, знаешь, так, как бы невзначай.
– Ну.
– А потом так увлекся, что сжал его в кулак, и у меня появилось страстное желание придушить его.
– Придушить Грэга?
– Ну да, он словно стал голодным и непослушным. Грэг не чувствовал боли, и даже желал её. Я гнул его, вертя вокруг ладони, и потирая головку. Ты знаешь, на его конце была самая эрогенная зона, и я уделил ей больше внимания. Потом, натерев ладони мылом, я еще больше стал елозить его в кулаке.
