Грим - страница 20

– Тебе положено быть в самом центре. Кажется, это твое имя на награде.

– Твое там тоже есть, но ты же не тешишь себя праздными гуляниями.

– Ну почему же? Вот, даже смокинг напялил.

Баглер пожал плечами и протянул к ней свой бокал. Они молча чокнулись и сделали несколько глотков, глядя в окно.

– Ты молодец, Холл.

– Ого! Вот это уже действительно комплимент, самый красноречивый за сегодняшний вечер.

Это была первая и единственная похвала, которую она услышала от него за время совместной работы.

– Мне незачем говорить очевидное. Ты и сама все знаешь.

– Вообще-то у людей принято иногда хвалить друг друга, понимаешь? Моральная поддержка и все в таком роде.

Он промолчал.

– Я шучу, Стиг, – добавила она, глядя на неизменившееся выражение его лица.

– Я знаю, – кивнул он, делая глоток.

– Мне понравилась Аврора. Тебе с ней очень повезло.

– В чем же везение?

Его слова заставили ее удивленно вскинуть брови. Она не могла понять, иронизирует он или говорит серьезно.

– Она очень умна, проницательна, обладает отличными манерами. Примерно так я и представляла ту, которая могла бы составить тебе партию.

– Когда-то она была нищенкой, знаешь? – сказал он, вызвав у Теодоры еще большее изумление. – Мать отдала ее в приют и вернулась домой. Она не была алкоголичкой, не употребляла, она даже не была шлюхой. Просто в какой-то момент ей надоела дочь, так что она отдала ее в приют и вернулась домой, где, кстати, проживает до сих пор. Моя тетка была заведующей в том приюте. Когда Аврора выросла, она помогла ей найти хорошую работу. Тетке она всегда нравилась. Тетка же нас и познакомила. Что за несчастное, неокрепшее существо это было. Неотесанное, необразованное, но с великим потенциалом. И она влюбилась. Я же не испытывал ничего, кроме интереса, как когда читаешь действительно хорошую книгу и не терпится заглянуть в конец, чтобы узнать, чем все закончится. И тогда Аврора начала учиться. Когда мы встретились спустя три года, это была именно та женщина, которую ты видишь там. – Он взглянул на небольшое пианино, у которого собрались несколько женщин. Все как одна смотрели на Аврору Баглер с восхищением и каким-то почти божественным обожанием. – Она стала такой из-за любви ко мне. Каждый день работала над собой, экономила на еде, но покупала книги и теперь может поддержать разговор на любую тему, от астрофизики до межрасовых конфликтов. Она работала на трех работах, чтобы платить за курсы: шитье, музыка, лекции по литературе и философии. Я даже не уверен, что есть что-то такое, чего эта женщина не умела бы. А если видит, что недостаточно хороша в чем-то, тут же совершенствуется, пока этого совершенства не достигнет. Вот такая.

– Почему ты так сказал?

– Как? – не сразу понял Баглер, возвращаясь в настоящее.

– Удивился, когда я сказала, что тебе с ней повезло.

– Ты здесь психолог. Ты мне скажи.

Он не стал ждать ответа. Поставил пустой бокал на подоконник и, заложив руку в карман, двинулся прочь, оглянувшись на секунду, чтобы сказать:

– Поздравляю, Теодора. Ты заслуживаешь все это, в отличие от меня.

Она не успела ответить и теперь смотрела на его удаляющуюся спину, пока Баглер не затерялся среди гостей.

Теодора хорошо помнила, в какую мрачную задумчивость поверг ее тогда тот разговор. Она отразилась на ее лице и теперь.

– Почему ты рассказал мне правду об Авроре в тот вечер на приеме?

Баглер удивился ее вопросу, но, подумав, ответил: