Она надеялась, что в будущем удастся предотвратить подобные трагедии.
Однажды Эмилия получила письмо от Лиама.
– Эмилия, спасибо тебе за все, – писал Лиам. – Ты спасла мою жизнь и жизнь моей семьи. Я всегда буду тебе благодарен.
Эмилия улыбнулась. Она знала, что она сделала правильный выбор.
Мир изменился. Люди стали более осознанными и ответственными. Они поняли, что разум – это самое ценное, что у них есть, и что они должны защищать его от любых угроз.
Эмилия смотрела в будущее с осторожным оптимизмом. Она знала, что впереди еще много трудностей и вызовов. Но она верила в людей и в их способность к добру.
Она знала, что пока есть надежда, есть и возможность для спасения.
Однажды вечером, сидя у камина в своей старой хижине в лесу, Эмилия вспомнила о своей сестре Лили. Она почувствовала, что Лили гордится ею.
– Я сделала это, Лили, – прошептала Эмилия. – Я спасла мир.
И в этот момент она почувствовала, что наконец-то нашла покой.
За окном шумел лес, и звезды мерцали в ночном небе. Эмилия смотрела на них и думала о будущем.
Будущее было неопределенным, но оно было полно надежды. И Эмилия была готова к нему.
Пробуждение из камня
Туман висел над городом густой, влажной пеленой, обволакивая фонари призрачным сиянием. Капли оседали на холодной брусчатке площади, отражая дрожащий свет и создавая ощущение нереальности происходящего. В центре возвышались монументальные скульптуры, застывшие в безмолвном величии, их каменные лица казались еще более суровыми в полумраке.
Полицейская машина медленно катилась по периметру площади, освещая фарами каменные изваяния. Внутри сидели двое патрульных – сержант Томкинс, опытный полицейский с двадцатилетним стажем, и молодой офицер Рейнольдс, едва закончивший полицейскую академию.
– Ну и ночка, – пробормотал Рейнольдс, поеживаясь от холода. – Даже преступники, кажется, решили остаться дома.
– Не каркай, – ответил Томкинс, постукивая пальцами по рулю. – В тихие ночи всегда что-нибудь да случается. Закон подлости, понимаешь?
Не успел он договорить, как в рации раздался треск, и диспетчер сообщил:
– Патруль 3, патруль 3, вам вызов. Сообщают о странной активности на Центральной площади, возле памятника генералу.
Томкинс переглянулся с Рейнольдсом.
– Странная активность? Что еще за странная активность в два часа ночи? – спросил Томкинс у рации.
– Неизвестно, сержант. Звонивший был сильно напуган, говорил что-то про ожившего генерала.
– Ожившего генерала? – Томкинс хмыкнул. – Ну ладно, посмотрим на этого воскресшего вояку. Поехали, Рейнольдс, развеемся.
Они прибавили газу и направились к памятнику генералу в отставке Артуру Пендлтону, герою нескольких войн и бывшему мэру города. Скульптура генерала, отлитая из бронзы, возвышалась на гранитном постаменте, его лицо выражало решимость и суровость.
Когда они подъехали ближе, Рейнольдс в изумлении присвистнул.
– Томкинс, ты это видишь?
– Вижу, – ответил Томкинс, его голос стал серьезным.
Скульптура генерала действительно… двигалась. Медленно, словно очнувшись от долгого сна, генерал спускался с пьедестала. Его бронзовые глаза неестественно поблескивали в свете фар.
– Черт побери, – пробормотал Томкинс, выхватывая пистолет. – Рейнольдс, вызывай подкрепление!
Рейнольдс, бледный как смерть, дрожащими руками схватился за рацию.
– Диспетчер, у нас тут… у нас тут… оживший памятник! Нужна немедленная помощь!
