Глава четвертая.
Лесное такси.
Меня разбудило щебетание птиц. Симфония переливалась разнообразными голосами и соединялась в красивый унисон. Затем, еще не открыв глаз, я ощутил невероятную свежесть воздуха, и понял, что Вальт вновь оказался прав, и ночью действительно была гроза. Вчера уже сквозь сон я слышал, как по крыше нашего шалаша начинали барабанить капли, но в дорога так вымотала, что сон обуял меня раньше, чем я успел придать этому хоть какое-то значение.
Открыв глаза, я понял, что напарника рядом уже нет. А, вон он! Кипятит на костре чайник.
Потянувшись, я сел, немного размял затекшую шею, и выглянул на улицу. Лес переливался яркими насыщенными красками, купаясь в лучах рассвета.
– Доброе утро! – Лениво зевнул я.
– Утречко! – Бодрым голосом ответил Вальт. – Не промок?
Я немного поерзал в одежде, проверяя на сколько она сухая, и ответил:
– Да вроде нет.
– Тогда давай пить чай, вода уже закипела!
Какое же это восхитительное чувство, когда ты делаешь первые глотки свежезаваренного, горячего, сладкого чая, с утра, на свежем воздухе, под щебетанием птиц, в лучах восходящего солнца. С каждым глотком сонливость все дальше отступала, сменяясь бодрящим приливом сил, а легкий озноб после ночи на холодной земле проходит от растекающегося по телу тепла.
Пока мы завтракали, Вальт достал карту и показал мне примерный маршрут. Я прикинул из расстояния, которое мы прошли вчера, и примерного удаления нашего местоположения от Хельборна, и понял, что путь нам предстоит еще очень долгий.
– Далековато еще топать! – Озвучил я первое, что пришло в голову. – Верхом было бы куда быстрее!
– Это да, но ты ведь слышал Герцога. Лошадки ускакали! – С грустью в голосе ответил Вальт.
Я обратил внимание, что маршрут расчерчен только до озера Делья. Оно примерно в пяти днях ходьбы, однако старик на это замечание лишь отмахнулся, сказав: «Там дальше видно будет!».
Мы допили чай, и собрались в дорогу. Вальт почему-то был немного взволнован, хотя, возможно, я и ошибаюсь. Но с самого утра он то и дело оглядывался назад, словно кого-то высматривая. В скором времени его легкая нервозность утихла, и мы полдня молча шли через густорастущий лес. Солнце, то и дело, скрывалось за пушистыми белыми облаками, а освежающий ветерок раскачивал кроны деревьев, от чего повсюду слышался хруст ломающихся и падающих на землю веток. На смену непроглядным деревянным столпам, что уходили в небо, пришли пышные кустарники, и нам пришлось петлять змейкой обходя их один за другим.
Не думая ни о чем, я шел следом за напарником, пока он резко не остановился, и не сказал, глядя куда-то в небо:
– Давай-ка сделаем привал!
– Прямо здесь? – Удивился я, скептически глядя на заросшую мхом полянку с брусникой.
– Ну да, а что! На пинечке, вон, и посидеть можно, и ягод мног, ешь-нехочу! – Обернувшись, улыбнулся старик, указывая на все достоинства этого сомнительного места. Видимо мое непонимание было написано на лице столь явно, что он шепотом добавил:
– Мне просто отлучиться нужно по большому.
Ясно, природа зовет – ничего не поделаешь. Вальт скрылся в кустиках, а я присел на пеньке, сняв со спины сумку, с остатками овощей, закрыл глаза и погрузился в легкую дремоту. Все-таки полдня хождения по лесу выматывают. Надеюсь, мы устроим нормальный привал, когда найдем хорошее место. Хочется немного полежать, вытянув ноги и отдохнуть.
