– Больше никто не желает высказаться? – Соня сникает. На ее футболке в области подмышек расплываются полукруглые пятна пота.
И в этот самый момент в комнату входит девушка. Она с грохотом захлопывает за собой дверь. Соня морщится.
– Вот блин. Извините, простите, – громко произносит вновьприбывшая. Она стряхивает с плеча рюкзак золотого цвета и бросает его на пол. Тот с глухим стуком бухается почти у самой моей ноги. – Опа! – широко улыбается девушка, держа на животе ладонь.
К ней прикованы взгляды всех присутствующих. Соня у доски, держа на весу руку с красным маркером, холодно взирает на опоздавшую. Пока она сделала всего две записи: «ПРАВИЛЬНОЕ ПОЛОЖЕНИЕ (СОСОК)» и «ХРАНЕНИЕ В ХОЛОДИЛЬНИКЕ».
– Занято? – спрашивает новенькая, пальцем показывая на стул возле меня, который я занимала для Серены. Ногти девушки покрыты фиолетовым лаком.
Чуть помедлив, я качаю головой. Под взглядами остальных слушателей убираю со стульев неиспользованные бейджики, переставляю свои сумки на другую сторону и со скрежетом чуть отодвигаюсь на стуле – чтобы места было больше.
– Ну, кто еще? – со вздохом спрашивает Соня.
Следующие несколько минут она упорно пытается расшевелить слушателей. Женщины начинают елозить на стульях, смущенно переглядываются, вскидывая брови. Я стараюсь сосредоточиться. Моя соседка, опоздавшая, жует жвачку. Мне кажется, кроме ее чавканья я больше ничего не слышу. Искоса посмотрев на девушку, я замечаю у нее во рту яркий розовый комочек с ароматом искусственного вишневого красителя. Она перехватывает мой взгляд и снова улыбается, словно присутствует на уморительном представлении. Наконец Соня сдается.
– Ладно, – говорит она, тыльной стороной руки отирая со лба испарину. – Сделаем короткий перерыв?
По комнате прокатывается одобрительный ропот. Женщины вперевалку идут к графинам с соками. Я быстро следую за ними. Вскоре они разбиваются на группы, отовсюду слышится болтовня. Я стою в стороне одна. Меня охватывает паника. Ни Дэниэла, ни Рори, ни Серены. Как вообще люди знакомятся? Как поступила бы Серена?
Я топчусь возле одной группы – делаю вид, будто встала там случайно, а сама выжидаю подходящего момента, чтобы вступить в разговор. Удобного случая никак не предоставляется. Несколько раз я пытаюсь вставить слово, но меня постоянно кто-то опережает. В итоге я просто открываю-закрываю рот, как вытащенная из воды рыба. Чувствую, что мною постепенно овладевает беспокойство, нервный узел в затылке бьет тревогу. Я изнываю от духоты. Хоть бы кто-нибудь приоткрыл окно!
Ко мне подходит опоздавшая девушка. В руках у нее два больших запотевших бокала с холодным белым вином.
– Держи. По-моему, тебе нужно выпить. Один бокал в день не повредит.
Она протягивает мне вино. Ее накрашенные ногти короткие и обгрызенные. На вид она совсем юная, а, может, это у нее просто лицо такое. Круглое, в ямочках, детское. Однако из-за того, что зубы девушки, в частности маленькие острые клыки, чуть выпирают, улыбка ее напоминает волчий оскал.
– Так что за дела?
– Прости, не поняла, – удивленно моргаю я.
Девушка ставит бокалы с вином на стол и жестом показывает на два стула возле меня, на которых все еще лежат самодельные таблички с именами «Рори» и «Серена».
– Просто любопытно, что это за маскарад. – Она пожимает плечами. И вдруг резко обращает ко мне свое лицо – глаза вытаращены, пальцы зажимают рот.
