Она отдала срочные документы ему на подпись и, как ни в чём не бывало, докладывала о текущих и предстоящих делах. О том, на что ему обратить внимание в первую очередь, а что ещё терпит. Нет, он не сможет без её занудного планирования. А это уже вошло в привычку у Маши и она здорово закрывала сейчас косяки Вики, продолжая на автомате делать всё за себя и за неё. За месяц замещения в этой должности, Маша схватила все обязанности на лету и как только чётко отладила систему, пришла Вика и вот уже сколько времени не может запомнить элементарных, казалось бы, мелочей. То сливок в кофе Азарову нальёт, то документы заранее не положит к его приходу, то соединит не вовремя, то прервёт переговоры по какому-то пустяку. С протоколами вообще отдельная печальная песня. Пожаловавшись, что слишком быстро и она не успевает, Вика вынудила Машу продолжить самой их вести. Но эту порочную практику надо бы когда-то заканчивать или подсказать Севе уволить её к чертям, пока та по крупному не успела напортачить.
Оу, мы уже подсказываем в голове как шефу персонал нанимать и увольнять? Хороша Маша, да только слишком вперёд забегает. Успеет ещё консультантом по бизнесу у него заделаться. Ну, это так. Мечты на перспективу, как говорится.
– Всеволод Антонович, вы почти час меня маринуете у себя в кабинете. Так соскучились по мне или не решаетесь на столе своём со мной согрешить? – подразнила его Маша, с вызовом отвечая на его изучающий любопытный взгляд исподлобья.
Он неспеша закончил подписывать документы, отложил ручку и встал со своего кресла. Маша стояла у соседнего приставленного стола и раскладывала бумаги по мере их срочности, по алфавиту, по дате начала намеченных работ и по дате отправки курьером, отмечая про себя, что сколько Вику не учи, а свою голову не вложить и делать поручения та всё равно будет как бог на душу положил, а не как можно легче генеральному. Конечно, конкретно сейчас это были чисто Машины тараканы уже и работали они сообща на автомате. Кто ж виноват, что они такие скурпулёзные ей достались?
Только она закончила свою сортировку, как почувствовала его руки на талии. Он водил носом по шее, вызывая волнение в животе и теснее прижмал её к себе.
– И соскучился, и согрешил уже в своих фантазиях раз двести, Мария Олеговна. И не только на этом столе, – почти шёпотом ответил Азаров, – Брючки кожаные не треснут на твоей прекрасной попке, рыжесть моя?
Ой, а что там на десерт сегодня на обеде подадут? А можно его на блюдечке? Она ещё со вчера занимала. И ведь знает как её взбудоражить руками своими крепкими, подлец какой.
– Вы за мою попу так переживаете, босс. Это радует меня, – как можно невозмутимо ответила она. Слабо получилось, конечно. Какой там, когда тут такой экземпляр трётся об тебя всеми своими…палатками.
– Просить вас пощадить меня своими нарядами бесполезно, так хоть мужчин в коллективе пожалеете, может?
Он начал гладить её груди через блузку, соски ныли от удовольствия. Попу припекало от его горячего паха. И вот как, спрашивается, работать в таких адски тяжёлых условиях? Раньше морально, теперь ещё и физически трудных. Невозможно просто! Поцелуи от шеи переместились к её щеке, подбородку и нашли губы. Он повернул её голову и начал целовать так, как будто она – его единственная любовь. С напором и каким-то отчаянием. Маша не устояла перед таким натиском и буквально впитывала каждую ласку и прикосновения Азарова. Дверь незаперта, пронеслось у неё в голове и он знает об этом. Значит, ему наплевать, что их застукают. Это, несомненно, хорошая новость. Правильно. Пусть все знают, чей он. И всем руки при себе держать! А то Маша устроит тут апокалипсис.
